(1693, 1710-1711). Светлейший князь России (с 1711) и Священной Римской империи (с 1723). Член Берлинской академии наук .

Биография

Дмитрий Кантемир родился в молдавском селе Силиштень (Silişteni; ныне жудец Васлуй , Румыния) в семье господаря Константина Кантемира . Рано потерял мать. Отец, будучи сам неграмотным, пригласил для детей греческих учителей и дал им хорошее домашнее образование.

Вступив в 1685 году на молдавский престол, Константин Кантемир должен был по обычаям того времени послать в Стамбул заложником одного из своих сыновей, сначала старшего - Антиоха, а в 1687 г. вместо него младшего, Дмитрия. (Некоторые источники указывают иные даты: 1688 и 1689 .) Во время трехлетнего пребывания в столице империи Кантемир усовершенствовал свои познания в литературе, философии, музыке, турецком, арабском, персидском языке.

В 1691 году Кантемир вернулся в Яссы, а после смерти отца в 1693 году был избран господарем, однако под давлением соперника Кантемиров князя Валахии Константина Брынковяну Порта сместила Дмитрия уже через двадцать дней. Он возвратился в Константинополь, где с небольшими перерывами жил до 1710 года. В этот период Кантемир публиковал свои первые труды по философии, этике, музыке, составлял описания Молдавии и Турции.

В 1710 году, во время войны Турции с Россией, Дмитрий Кантемир был назначен молдавским князем и должен был принять участие в военных действиях. Надежды, возлагавшиеся турецким двором на Кантемира, свидетельствуют о его умении скрывать замыслы. Ещё в Константинополе он связался с русскими дипломатами и оказывал содействие послу Толстому .

Недовольный визирем и желая избавить свою страну от турецкого ига, Кантемир 13 апреля 1711 года в Луцке заключил с Петром I договор , обязуясь сообщать ему о турецких делах. Договор содержал 17 пунктов и в основных положениях повторял соглашение, подписанное митрополитом Гедеоном в 1656 году . Молдавское княжество должно было вступить в русское подданство, сохраняя статус независимого, суверенного государства и прежних обычаев внутри страны. Сохранялись и привилегии молдавских бояр. Господарский престол закреплялся за династией Кантемиров. Молдавскому княжеству возвращались земли, захваченные Турцией и превращённые в райи , страна освобождалась от турецкой дани. Договор после обнародования встретил поддержку всего молдавского населения. Лишь небольшая группа бояр была против разрыва с Турцией. Договор Кантемира был выгоден для Молдавии, так как в случае его претворения в жизнь страна освобождалась от турецкого гнёта, отделялась от движущейся к упадку Турции и присоединялась к находящейся в то время на подъёме России.

С армией, которую возглавлял фельдмаршал Шереметев , в Молдавию отправился лично царь Пётр I . На реке Прут , примерно в 75 км к югу от Ясс , 38-тысячная русская армия была прижата к правому берегу союзными 120-тысячной турецкой армией и 70-тысячной конницей крымских татар. Решительное сопротивление русских заставило турецкого командующего заключить мирное соглашение, по которому русская армия вырвалась из безнадёжного окружения ценой уступки Турции ранее завоёванного в 1696 году Азова и побережья Азовского моря . Молдавия оставалась под турецким гнётом.

Первые научные труды Кантемира увидели свет в годы его пребывания в Константинополе. Философский трактат «Диванул сау гылчава ынцелептулуй ку лумясау жюдецул суфлетулуй ку трупул» («Диван, или Спор мудреца с миром, или Тяжба души с телом») вышел в 1686 году в Яссах на греческом и молдавском языках. За ним последовали «Лаудэ кэтре изводитор ши кэтре виртутя ынвэцэтурий луй» («Хвала учителю и достоинству его учения») на молдавском и «Sacro sanctae scientiae indempingibilis imago» («Священной науки неописуемый образ» на латыни (1700 г.). В этих трудах получила развитие натурфилософская система Ван Гельмонта . В этот период написана «Compendiosum universae logices institutionis» («Всеобщая сокращенная логика»), посвященная теории познания.

В 1703–1704 гг. Кантемир создает «Книгу науки музыки» («Edvar-i Musiki»), а в в 1704–1705 гг. - первый роман на молдавском языке «Иероглифическая история» (опубликован в 1883 г.)

Кантемир внес большой вклад в развитие турецкой музыки. Он стал виртуозным исполнителем на танбуре и нее , организовал музыкальную школу, собирал и записывал турецкие мелодии, используя оригинальную музыкальную нотацию собственного изобретения, и завоевал широкую известность как композитор. Его произведения исполняются в концертах турецкой классической музыки до сих пор.

В России Дмитрий Кантемир продолжил свои научные изыскания, на которые оказали большое влияние петровские реформы. Огромное значение для своего времени сыграл его труд «Книга Систима, или О состоянии мухаммеданской религии» (СПб., 1722). Д. Кантемир участвовал в переговорах Петра I с Шамхалом Тарковским Адиль-Герем в качестве переводчика. В 1722 г. впервые осуществил латинский перевод «Дербент-наме » и ввел этот труд кумыкского летописца в научный оборот. .

Дмитрий Кантемир - автор ряда исторических («Историческое, географическое и политическое описание Молдавии», «Хроника стародавности романо-молдо-влахов», «История возвышения и упадка Оттоманской империи») и философских («Метафизика», «Иероглифическая история», «Верховный суд или спор мудреца с миром или тяжба души с телом») работ. Кантемир - автор сочинений «Диван…», «Жизнеописание Константина Кантемира», «Иероглифическая история» и других. После 1711 года научные интересы Кантемира были обращены к истории. Научная деятельность Кантемира была высоко оценена современниками: он был избран членом Берлинской академии наук , некоторые из его работ, как например «История возвышения и упадка Оттоманской империи» до сих пор являются для ученых бесценным источником деталей и подробностей в вопросе изучения феномена Османской империи.

Сочинения

• Sacro sanctae scientiac indepingibili imagro. Рукопись на латинском языке хранится в Отделе рукописей Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина.
• Compendiolum universae logices institutiones. Рукопись на латинском языке хранится в Центральном государственном архиве древних актов, фонд 181, дело 1329 (Москва).
• Книга или Состояние мухаммеданския религии. СПб., 1722.
• Principis Moldaviae. Petropoli, 1727 (Димитрий Кантемир «Описание Молдавии»).

Другие издания этого же труда: - «Димитрия Кантемира, бывшего князя в Молдавии, историческое, географическое и политическое описание Молдавии с жизнью сочинителя». С немецкого переложения перевел Василий Левшин. Москва. В университетской типографии у Н. Новикова, 1789. - Скрисоаре Молдовей де Димитрие Кантемир домнул ей… Монастире Нямцул ла анул 1825. - Operele principelui Demetriu Cantemiru. Descriptio Moldaviae. Buc., 1872. - Димитрий Кантемир «Описание Молдавии». Перевод с латинского Л. Панкратьева. Кишинев, «Картя молдовеняскэ», 1973.

• История иероглификэ. Кишинэу, 1957. Рукопись на молдавском языке. Москва. Главное архивное управление. Архив древних актов, фонд 181, дело 1419.
• Anatationes increraenta et decrementa Aulae Othomanical. Рукопись на латинском языке хранится в Институте востоковедения РАН. Сектор восточных рукописей, фонд 25, дело 5/1084; 6/1085.
• Хроникул векимей а романо-молдо-влахилор. Рукопись на молдавском языке хранится в Москве. Главное архивное управление. Архив древних актов, фонд 181, дело 1420.
• Дескриеря Молдовей. Кишинэу, 1957.

Семья

Супруги

• Кассандра Кантакузен ( - мая , Москва).
• с января - Анастасия Ивановна Трубецкая ( -).

Дети

• Дмитрий умер в .
• Мария (1700-1757). Отличалась необычайной красотой. Ходили слухи о том, что Пётр I после скандала с Монсом собирался развестись с Екатериной и жениться на Марии Кантемир. Сразу по воцарении Екатерина удалила соперницу в южные деревни.
• Сербан (170?-1780), бригадир. Супруга - Авдотья Моисеевна Алфимова . Дочь - Елена (1744 - ?). Владел участком в Трёхсвятительском переулке в Москве. Похоронен в Донском монастыре в Москве.
• Матвей (1703-1771), капитан-поручик лейб-гвардии Преображенского полка. С 1734 года был женат на княжне Аграфене Яковлевне Лобановой-Ростовской (1708 (1704?) - 1772), дочери Я. И. Лобанова-Ростовского .
• Константин (1703-1747). Жена (с 1724 года) - княжна Анастасия Дмитриевна Голицына (1698-1746), дочь Дмитрия Михайловича Голицына и Анны Яковлевны Одоевской. Брак бездетный.
• Смарагда (1703-1719).
• Антиох (1708-1744).
• Екатерина-Смарагда (1720-1761) - младшая дочь от брака с Анастасией Ивановной Трубецкой , известная красавица своего времени и супруга (c 6 ноября 1751) Дмитрия Михайловича Голицына . В 1757 году открыла модный салон в Париже, который содержала до самой смерти. Сама будучи бесплодной, стояла у истоков акушерского дела в России. В память о любимой супруге, которую он пережил на 30 лет, Дмитрий Михайлович завещал построить Голицынскую больницу , в вестибюле которой долгое время висел её большой парадный портрет работы Ван Лоо .

Память

5 декабря 2003 года, в честь исполнения 333 лет со дня смерти Дмитрия Кантемира, при финансовой поддержке Румынского правительства в Стамбуле, был открыт - Парк имени Дмитрия Кантемира. На торжественной церемонии открытия присутствовало большая румынская делегация в главе с президентом Румынии Ион Илиеску .

Именем своего владельца названо поместье Кантемировка . В годы Великой Отечественной войны в районе Кантемировки шли тяжёлые бои. В связи с освобождением станции в декабре 1942 года были названы Кантемировская улица и Кантемировский мост в Санкт-Петербурге . В боях под Кантемировкой приняла боевое крещение сформированная в 1942 году под Воронежем 4-я танковая дивизия, получившая в память об этих событиях наименование Кантемировской . В свою очередь, в честь дивизии названа Кантемировская улица в Москве . По наименованию улицы названа станция Московского метрополитена «Кантемировская ».

В 2014 году Дмитрию Кантемиру установлен памятник в Москве на территории музея-заповедника Царицыно .

Кантемир на почтовых марках, банкнотах и монетах

Кинематограф

• Muschetarul român-полнометражный фильм снят в Румынии в . Режиссёр- Gheorghe Vitandis
• Dimitrie Cantemir - снят в Молдове , Режиссёр Vlad Ioviță и Vitali Kalashnikov.
• Cantemir (). Режиссёр - Gheorghe Vitandis .
• Mihai Voluntir - «Дмитрий Кантемир » ().
• Михаил Боярский - «Пётр Первый. Завещание » ().

Напишите отзыв о статье "Кантемир, Дмитрий Константинович"

Примечания

Источники

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• Мохов Н. А. Молдавия эпохи феодализма. - Кишинёв: Картя Молдовеняскэ, 1964. - С. 350-359.

Литература

• Бабий А. И. Дмитрий Кантемир. - М .: Мысль, 1983. - 176 с. - (Мыслители прошлого).
• Густерин П. В. Первый российский востоковед Дмитрий Кантемир / First Russian Orientalist Dmitry Kantemir. - М.: Восточная книга, 2008.
• Густерин П. В.
• Густерин П. Русскоязычная коранистика досоветского периода // Вопросы истории. - 2015. - № 5. - С. 160.
• Цвиркун В.И. Димитрий Кантемир. Страницы жизни в письмах и документах. - СПб. : Нестор-История, 2010. - 412 с.

Ссылки

• Густерин П. В.
• Густерин П. В.
• = Description Antiqui Et Hodierni Status Moldaviae.

Отрывок, характеризующий Кантемир, Дмитрий Константинович

– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.

Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г"ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег"тям, дьяволам, дать дог"огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг"ону пг"ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг"аны! точь в точь баг"аны! Пг"очь… дай дог"огу!… Стой там! ты повозка, чог"т! Саблей изг"ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг"емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг"аться – так дг"аться. А то чог"т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг"ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.

Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег" Миг"онов! Hexoг"oшo, на меня смотг"ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог"т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г"остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг"евосходительство! позвольте атаковать! я их опг"окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.

В 1710 г. турецкий султан Ахмед III (1703-1730) посадил Дмитрия Кантемира на молдавский престол, арестовав политического соперника Кантемиров валашского господаря Константина Брынковяну (1688-1714). Это был, скорее, вынужденный шаг, поскольку сделано это было после того, как началась война с Россией (1710-1713), а правивший в Молдавии князь Николай Маврокордат (1709-1710), хотя и пользовался превосходной репутацией при Османском дворе, не был подходящим лицом во время войны, поскольку не имел ни храбрости, ни знания военного дела.

Дмитрий был возведен на молдавский престол по настоянию великого визиря Балтаджи Мехмета (1704-1706; 1710-1711) и крымского хана Девлет-Гирея II (1699-1702; 1709-1713). Порта даже было освободила нового молдавского князя от дани и подарков, но позже великий визирь потребовал от него постройки моста через Дунай для переправы турецкой армии и значительных сумм денег. Последнее требование крайне возмутило князя Дмитрия, и он 13 (24) апреля 1711 г. в Луцке через своего приближенного боярина Стефана Луку заключил с Петром I договор и, таким образом, de jure принял сторону России.

Историограф XIX века И.И. Голиков передает обстоятельства заключения договора между Петром I и князем Дмитрием следующим образом: «В сию же бытность Государеву в Луцке, Господарь Волошский, Дмитрий Кантемир, прислал к Монарху Греческого врача Поликолу с предложением подданства своего. Государь принял сие предложение и послал к нему диплом за своею рукою, в котором в 17 статьях описаны с одной стороны обязательности Князя, вступавшего в подданство России, а с другой обещаемые ему и потомкам его от государя за верную службу выгоды. Присягу в верности он со всем своим народом тогда учинить имеет, когда Российская армия в его Княжество вступит, и войско его с Российским соединится» . Эта версия событий, по нашему мнению, не соответствует действительности, поскольку, как следует из “The Life of Demetrius Cantemir Prince of Moldavia”, Петр I направил Г. Поликолу к князю Дмитрию, а не наоборот. А Кантемир, вероятно, в свою очередь направил Стефана Луку к Петру I для заключения соглашения от княжеского имени.

Когда российские войска стали приближаться к Яссам, князь Дмитрий объявил приближенным, войску и народу о том, что он порывает с турками и переходит на сторону России. В своем Манифесте он перечислял бедствия, которые терпела Молдавия от поработителей, и призывал: «Все люди нашей страны, берите и идите на помощь» . Как пишет в своей «Хронике» Ион Некулче , «тогда все христиане радовались москалям…» .

29 июня (10 июля) 1711 г. в Яссах князь Молдавии Дмитрий Кантемир дал клятву на верность России: «…Петр Великий вступил в Яссы, где Кантемир со своими боярами присягнул ему в верности в самый день Петра и Павла» . Этот день можно считать датой начала российского востоковедения, поскольку у России появился первый востоковед, принесший отечественной науке о Востоке международное признание.

Одной из причин, по которой Петр I особенно ценил Кантемира, были его знания в области востоковедения. По прибытии в лагерь российских войск на Пруте князь Дмитрий стал советником царя по восточным вопросам. Петр I писал: «Оный господарь - человек зело разумный и в советах способный» . Как государственный деятель Кантемир не только понял историческое значение реформ Петра I, но и содействовал их проведению.

Порта была разгневана изменою Кантемира и потребовала от Петра I его выдачи. Царь ответил, будто бы Кантемира в лагере российских войск нет, а своим приближенным сказал: «Я лучше уступлю туркам всю землю, простирающуюся до Курска, нежели выдам князя, пожертвовавшего для меня всем своим достоянием. Потерянное оружием возвращается; но нарушение данного слова невозвратимо. Отступить от чести - то же, что не быть государем» .

В результате неудачного для российской армии Прутского похода князь Дмитрий вместе со своей семьей и приближенными, двумя тысячами бояр, офицеров, слуг и прочих, вынужден был переселиться в Россию , навсегда покинув Яссы 16 (27) июля 1711 г. Царь Петр щедро вознаградил его за утрату княжества и всего состояния.

Примечания:
The Life of Demetrius Cantemir Prince of Moldavia. - In: Demetrie Cantemir Historian of South East European and Oriental Civilization. Bucharest, 1973, p. 288.
В настоящее время на территории Украины.
См.: Петр Великий на берегах Прута // Журнал министерства народного просвещения. 1847, январь.
Полное собрание законов Российской империи. Т. IV. СПб., 1830, с. 659-662.
См.: Кирпиченко Н.П. К вопросу об участии молдавского народа в Прутском походе русской армии 1711 г. // Ученые записки Кишиневского педагогического института им. И. Крянгэ. Т. VIII. 1958; Энгельгардт Р.Ю. Из Прутского похода // Ученые записки Кишиневского государственного университета. Т. VI. 1953.
Голиков И.И. Деяния Петра Великого. Т. 4. М., 1838, с. 226.
Мохов Н.А. Молдавия эпохи феодализма. Кишинев, 1964, с. 354.
Ион Некулче (1672 – ок. 1745) - молдавский летописец. Его «Летопись Молдавской страны от Дабижы-воеводы до правления Константина Маврокордата» с предисловием и 42 легендами охватывает события 1662-1743 гг. (Neculce I. O samă de cuvinte şi letopiseţul Ţărîi Moldovei. De la Dabija-vodă pină la a doua domine a lui Constantin Mavrocordat. Bucureşti, 1960). См.: Коробан В.П., Руссев Е.М. Летописец Ион Некулче. Жизнь и творчество. Кишинев, 1958.

Neculce I. Cronica. Vol. I. Craiova, 1942, p. 123 (цит. по кн.: Ермуратский В.Н. Общественно-политические взгляды Дмитрия Кантемира. Кишинев, 1956, с. 32).
Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь достопамятных людей Русской земли. Ч. 3. М., 1836, с. 37.
Походный журнал за 1711 г. СПб., 1854, с. 49.
Кантемир Д. Описание Молдавии. Кишинев, 1973, с. X–XI (вступительная статья В.Н. Ермуратского).
Полевой Д. История Петра Великого. Ч. 3. СПб., 1843, с. 183.
Балтаджи Мехмет в 1712 г. за то, что выпустил Петра I из окружения, был сослан на остров Лемнос, где через три года скончался.
См.: Андрианов П.М. Петр на Пруте. СПб., 1911.
По некоторым источникам - до четырех тысяч.
См.: Цвиркун В. Легенды и домыслы о жизни и деятельности Дмитрия Кантемира в России // Молдавский исторический журнал. 1994, № 2.
Полное собрание законов Российской империи. Т. IV. СПб., 1830, с. 724-726.

Отрывок из книги Павла Густерина «Первый российский востоковед Дмитрий Кантемир» (М., 2008)

Господарь Молдавского княжества в 1693 и в 1710-1711 годах. Известный молдавский и российский ученый, государственный деятель, писатель.

Детство и юность: турецкий заложник

Дмитрий Константинович Кантемир родился 26 октября 1673 года в молдавском селе Силиштень. Его семья происходила из знатного боярского рода. Кантемиру посчастливилось получить прекрасное образование: его учителем и воспитателем стал монах Какавела - автор учебника логики и нескольких антикатолических сочинений. Благодаря кураторству Какавелы Кантемир еще в детстве начал изучение романских и восточных языков, получил фундаментальные познания в исторической и философской науке, занимался архитектурой и точными науками. Именно эта закалка, полученная Кантемиром в раннем детстве, по собственному признанию ученого, и определила его дальнейший жизненный путь, а впоследствии - помогла ему работать в Порте. Хотя обстоятельства, при которых ему открылось его истинное призвание, нельзя было отнести к благоприятным: в 1687 г. Дмитрий в качестве пленника оказался в Стамбуле (бывший Константинополь), где попал в интеллигентную среду. Его собеседниками становились ученые Греко-латинской Академии, высоко ценившие недюжинный ум и способности юного Кантемира. Помимо этого Дмитрий также посещал Академию Падишаха - учебное заведение, предназначенное специально для подданных-христиан и иностранцев. Пребывание юного Дмитрия в Стамбуле служило гарантией верности его отца, князя Константина, на троне.

Вопреки тому, что Дмитрий находился в Стамбуле в качестве заложника, он сумел извлечь выгоду из того положения, в котором оказался. Прирожденный дипломат, Дмитрий в совершенстве овладел искусством убеждения и часто использовал крепнувшие с каждым днем связи для личного продвижения. Так, одним из его ближайших друзей стал турецкий ученый Саади-эфенди. Скрытность позволила Дмитрию сотрудничать с известным российским дипломатом Петром Андреевичем Толстым . С детства увлеченный наукой, он продолжал расширять свои познания, пользуясь сокровищами местных библиотек, совершенствовал знания языков, неустанно читал книги. В общей сложности Дмитрий оставался заложником Константинополя на протяжении четырех лет (с 1687 по 1691 гг.).

Когда в 1693 году скончался князь Константин, Дмитрий, согласно воле умершего, был избран боярами господарем. Но княжение его было отнюдь недолгим: оно продлилось всего три недели и прервалось из-за интриг местного господаря Константина Брынковяну. Султаном сделался Ахмед II. Дмитрий не позволял себе расстраиваться, будучи твердо уверенным в том, что обязательно дождется своего часа. Все эти политические интриги и заговоры он не без иронии впоследствии описывал в одном из своих романов - «Иероглифической истории». Дмитрий на протяжении всего своего жизненного пути отличался редкой продуктивностью, которая позволила ему преуспеть практически в любой деятельности, которой он занимался.

Возвращение в Стамбул

После этого Кантемир вновь оказался в Стамбуле, куда на этот раз он уехал по своей собственной инициативе. В этом городе Дмитрий Константинович с перерывами пробыл до 1710 года, будучи представителем молдавского господаря при дворе. Несмотря на общительность, внешнюю открытость и умение располагать к себе, Кантемир никогда искренне не любил Турцию. К началу восемнадцатого столетия его родное Молдавское княжество уже больше ста пятидесяти лет находилось под гнетом османского ига. Постоянные унижения и притеснения со стороны турок Дмитрий помнил с детства. Несмотря на то, что молдавский народ несколько раз находил в себе силы давать отпор захватчикам, все попытки изменить положение все равно заканчивались поражением. После очередной победы над покоренными, турки облагали молдаван еще большими поборами, которые, несмотря на все свои тяготы, не могли окончательно прекратить борьбу народа за право быть свободными. Основной проблемой Молдавии было отсутствие единства среди правящего класса: предпочтения верхов были неоднородными. Здесь были как сторонники, так и лютые враги турецкого режима. Если класс рабочих относился к турецким ставленникам с ненавистью, то бояре, во многом обязанные своему высокому положению и привилегиям Порте, выступали за протурецкое направление в политике.

Деятельность Кантемира сводилась не только к дипломатии. Так, в 1697 году он принял участие в битве при Зенте. Несмотря на то, что сражение закончилось полным разгромом турецкой армии со стороны австрийцев, Дмитрий Константинович получил бесценный военный опыт и новые связи. В круг его близких знакомых теперь вошли голландский посол Кольер и французский дипломат Ферриоль. Свободное владение несколькими иностранными языками позволяло Кантемиру с легкостью расширять круг своих знакомств, пополнять багаж знаний, читать даже самые сложные для понимания военные, дипломатические и исторические издания.

Меж тем, желание Кантемира освободить свой родной народ от турецкого владычества с каждым годом только возрастало. В 1710 году он был назначен господарем Молдавии. Султан поставил перед ним условие: столь высокий пост Кантемир получает с обязательством подготовить молдавскую армию к войне с Россией . Дмитрию Константиновичу предстояло основательно заняться военными приготовлениями.

Кантемир по-своему распорядился открывшимися перед ним возможностями: он немедленно направил в Россию тайного посла Штефана Луку, который в свою очередь вступил в переговоры с Петром I . Кантемир собирался договориться о совместной войне против Порты. Он в очередной раз проявил себя блестящим дипломатом, когда спустя год, в 1711 году при его участии был составлен проект договора о добровольном вхождении Молдавии в состав России на правах автономии. Так называемый Луцкий договор обязывал Кантемира сообщать Петру I все известное ему о турецких делах. Петр в свою очередь гарантировал любую помощь в борьбе против Турции. Договор содержал в общей сложности семнадцать пунктов, одним из которых было то, что господарский престол удерживала за собой династия Кантемиров. Более того, все захваченные турками земли возвращались Молдавскому княжеству, которое, в свою очередь, полностью освобождалось от обязательства выплачивать туркам дань. Большинство населения встретило договор с восторгом и горячо поддержало идею Кантемира о содружестве с Петром Великим против турок. Лишь меньшая часть населения была возмущена разрывом с Портой.

Кантемир прекрасно понимал, насколько выгодным этот договор был для его княжества. После претворения его в жизнь, молдаване освобождались от многолетнего гнета и притеснений со стороны турок, отделялись от угасающей (как в экономическом, так и в политическом отношении) Порты и присоединялись к России, которая по всем признакам обещала стать великой державой. Действительно, пройдет всего несколько лет, и Россия, благодаря своей триумфальной победе над шведами в Северной войне, станет империей, а Петр I - первым русским императором.

Царь Петр I лично возглавил освободительную армию и направился в Молдавию. Состоялось сражение на реке Прут, во время которого русская, 38-тысячная армия столкнулась с турками и крымскими татарами, по численности войск превышавшими ее почти в пять раз. Русские сопротивлялись до последнего. В итоге было заключение мирное соглашение: армия Петра вырвалась из окружения, но взамен была вынуждена уступить Турции Азов , завоеванный Петром в ходе его похода 1696 года. Молдавия по-прежнему оставалась в зависимости от Турции.

Кантемир в России

После неудачного окончания Прутского похода Кантемир вместе с тысячей молдавских бояр отправился в Россию. Здесь он получил княжеское достоинство с титулом светлости и прочие привилегии, предоставленные ему Петром I, среди которых - титул светлости, значительная пенсия, обширные имения на территории современной Харьковской области.

До самой смерти царя Кантемир пользовался его расположением. Петр I не только пожаловал Дмитрию Константиновичу обширные земельные угодья; именно благодаря царю, Кантемир получил высокий государственный пост. Он стал тайным советником и сенатором, а впоследствии участвовал в Персидском походе. Более того, когда Кантемир во второй раз женился (супругой стала Анастасия Ивановна Трубецкая), царь лично держал над его головой брачный венец. Связи с Петром были основаны не только на дипломатическом даровании и редкой для своего времени образованности Кантемира. Дочь Кантемира от первого брака отличалась поразительной красотой, перед которой, по слухам, не устоял Петр I. Молва утверждала, что Мария Кантемир так пленила царя, что он всерьез хотел развестись с Екатериной с тем, чтобы жениться на Марии, которая уже ждала от Петра наследника. Однако мальчик родился мертвым. Вскоре после этого Петр I скончался, а Екатерина, воцарившись на престоле, позаботилась о том, чтобы соперница была отправлена в ссылку.

Всего у Дмитрия Константиновича было восемь детей от двух браков. Примечательно, что почти все из них дожили до преклонных лет, хотя старший сын Дмитрий скончался в младенчестве.

На протяжении всей последующей жизни Кантемир вел литературные дневники, описывая не только текущую политическую ситуацию в стране, но и посвящая время созданию востоковедческих работ. К сожалению, при жизни Кантемира было издано немногое. Но именно благодаря обширным познаниям Кантемира Петр I назначил его заведующим походной канцелярией во время Персидского похода. Знание нескольких иностранных языков было свойственно образованным кругам, но Кантемир, знающий итальянский, русский, молдавский, турецкий, арабский, татарский, персидский и латинский языки сильно выделялся на этом фоне. Персидский поход Дмитрий Константинович в большей степени воспринимал не как военное предприятие, а как возможность расширения познаний, научную экспедицию.

В 1703-1704 гг. он занимался написанием музыкального трактата. Основываясь на арабском алфавите, он описал нотную систему турецкой музыки, а также изложил свои собственные этические взгляды.

Для своего времени он был больше известен как государственный деятель и важное лицо при российском дворе: действительно, очень немногие могли похвастаться таким расположением государя, каким пользовался Дмитрий Константинович. Однако его заслуги не заканчиваются одной лишь административной работой. Литературное наследие, оставленное Кантемиром, бесценно: он проявил себя не только как блестящий востоковед и знаток почти десяти иностранных языков, но и как писатель, географ, философ. Одаренность этого человека подтверждалась тысячами страниц оставленных после его смерти сочинений.

К сожалению, век Кантемира оказался недолгим. Смерть застигла Дмитрия Константиновича в сравнительно молодом возрасте. Долгое время страдая диабетом, он во время Персидского похода почувствовал себя настолько плохо, что оставил свиту. Император позволил своему советнику задержаться в

Младший сын молдавского господаря Константина Кантемира и Анны Бантыш, происходившей из древнего боярского рода. Женат первым браком на Кассандре Кантакузин, происходившей из рода византийских императоров. Учителем и воспитателем Кантемира был образованный монах И. Какавела, автор учебника логики и ряда антикатолических сочинений. В ноябре 1688 Кантемир в качестве заложника отправлен в Стамбул, где встречался с учеными патриаршей Греко-латинской академии, изучал греческий, латинский, арабский и турецкий языки, слушал лекции по истории, философии, богословию. На формирование мировоззрения Кантемира оказали влияние работы философов Антония и Спандони, натурфилософские идеи Мелетия Артского. Вернувшись через три года в Молдавию, Д.К. Кантемир принял участие в осаде крепости Сорока, занятой польскими войсками (1692). После смерти отца (1693) избран боярами господарем Молдавии, однако в результате происков валашского правителя Константина Брынковяну его кандидатура не была утверждена султаном Ахмедом И. Кантемир вновь уехал в Стамбул, где пробыл до 1710 (с небольшими перерывами) представителем молдавского господаря при султанском дворе. В 1697 участвовал в битве при Зенте (ныне - Сента, на реке Тиса), завершившейся поражением турецкой армии от австрийских войск. Завязал дружеские отношения с известным турецким ученым Саади Эффенди, послами России (П.А. Толстым), Голландии (Я. Кольером), Франции (Ш. Ферриолем). В 1710 султаном назначен господарем Молдавии с обязательством подготовки молдавской армии к войне с Россией, наведению мостов и переправ через Дунай, устройства зимних квартир для остатков разгромленной при Полтаве шведской армии Карла XII, наблюдения за действиями Брынковяну, подозревавшегося в измене Порте. Кантемир, стремившийся к освобождению Молдавии от османского ига, направил в Россию тайного посла Штефана Луку, вступившего в переговоры с Петром I о совместной борьбе с Турцией. В 1711 при; участии Кантемира составлен проект договора о добровольном вхождении Молдавии в состав России на правах автономии, об установлении на ее территории наследственной монархии Кантемиров и др. Призывал населении Молдавии к поддержке Прутского похода 1711. После заключения Прутского мира 1711 вместе с семьей покинул Молдавию. В августе 1711 пожалован титулом светлейшего князя, землями и имениями, домом в Москве и ежегодной пенсией в 6 тыс. руб. С 1713, после смерти жены, жил в Москве, где поддерживал связи с Феофаном Прокоповичем, В.Н. Татищевым, князем A.M. Черкасским, князем И.Ю. Трубецким, Б.П Шереметевым. Пригласил на должность секретаря и воспитателя своих детей литератора И.И. Ильинского. Научные труды Кантемира обрели европейскую известность. В 1714 избран членом Берлинской Академии наук. В 1719 женился на княгине А.И. Трубецкой (свадебный венец над его головой держал сам Петр I). Перебравшись с семьей в Санкт-Петербург, стал советником государя по делам Востока, вошел в число ближайших сподвижников императора. В Персидском походе 1722 заведовал государственной канцелярией. По инициативе Кантемира организована специальная типография с арабским шрифтом, в которой опубликовано обращение Петра I к народам Кавказа и Персии. В перерывах между военными действиями предпринял ряд географических, исторических, археологических исследований, собирал материалы по истории Дагестана, изучал древние памятники Дербента. Кантемир известен как автор философских, исторических и филологических работ. К числу философских сочинений Кантемира относятся «Диван, или Спор мудреца с миром» (1698), «Метафизика» (1700), «Всеобщая сокращенная логика» (около 1700), «Исследование природы монархий» (1714), «Темные места в Катехизисе» (1720). Философские воззрения Кантемира претерпели эволюцию от теологического идеализма к рационализму и стихийному материализму. Атомистические взгляды сочетались с деистическим пониманием соотносимости Бога и природы, души и тела. Кантемир утверждал, что мир развивается по объективным законам, предопределенных Богом, однако человек с помощью науки может изучать тайны мироздания. Исторические труды Кантемира посвящены в основн

ом Оттоманской Порте и Молдавии («История возвышения и упадка Оттоманской империи», 1714-1716; «Описание Молдавии», 1716; «Жизнь Константина Кантемира», 1716-1718; «События в жизни Кантакузинов и Брынковянов», 1717-1718; «Система, или Состояние мухамеданский религии», 1719). Сочинение Кантемира по истории Оттоманской империи считалось классическим исследованием, было переведено на английский, немецкий, французский языки; Вольтер называл эту работу своей настольной книгой по Востоку. Кантемир выступал сторонником централизованного государства, противником боярского произвола. Исследовал отрицательные последствия турецкого ига на политическое, экономическое и культурное развитие подвластных Оттоманской Порте народов. Утверждал, что история - это сочетание прогресса и регресса, что «государства должны появляться и исчезать, изменяться и возрождаться и умирать, иметь какой-то конец». Этот процесс считал исторически закономерным, ибо «из смерти одного предмета зарождается другой». Одним из наиболее важных литературных трудов Кантемира стала «Иероглифическая история» (1704-1705) - первый роман на молдавском языке. В этом произведении в аллегорической форме рассказывалось о династических распрях Кантемиров и Брынковянов, о трагедии княжеств Молдавии и Валахии, государи которых, враждуя между собой, помогали султанам угнетать подвластные им народы. В 1703-1704 написал музыкальный трактат, где изложил свои этические взгляды, а также, основываясь на арабском алфавите, дал нотную систему турецкой музыки. В 1723 в связи с болезнью возвратился в свое орловское имение Дмитровку. Похоронен в Московском Новогреческом монастыре; в 1935 по просьбе румынского правительства его останки перенесены в Яссы.

Личное дело

Дмитрий Кантемир (1673 - 1723) родился в селе Силиштень (ныне на территории Румынии). Отцом его был господарь Молдавии Константин Кантемир, матерью - Анна Бантыш, происходившая из древнего боярского рода. В ноябре 1688 года был отправлен в качестве заложника ко двору султана в Стамбул. Там учился в Патриаршей греко-латинской академии, изучил также арабский и турецкий языки. В 1691 году вернулся в Молдавию, где принял участие в осаде крепости Сороки, захваченной польскими войсками. В 1693 году после смерти отца был избран господарем Молдавии, но был у власти всего один месяц, так как его избрание не было утверждено турецким султаном. Он снова отправляется в Стамбул, уже в качестве дипломатического представителя Молдавии при султанском дворе. В это время он активно общается с греческими учеными и создает свои первые труды по философии и богословию: «Спор мудреца с миром или души с телом» (на молдавском и греческом языках), «Неописуемый образ священной науки» («Метафизика»). Тогда же Кантемир заводит связи с русскими дипломатами в Стамбуле, знакомится с послом Петром Толстым.

В 1710 году султан делает Дмитрия Кантемира господарем Молдавии и дает ему поручение подготовить молдавские войска к войне с Россией. Но Кантемир к тому времени решил, что союз с Россией принесет Молдавии независимость от турок. Он послал в Россию с тайным поручением дипломата Штефана Луку. По итогам переговоров в 1711 году в Луцке Кантемир заключил договор с Петром I, о добровольном вхождении Молдавии в состав России на правах автономии и об установлении на ее территории наследственной монархии Кантемиров. Однако Прутский поход войск Петра I закончился неудачно, русские чудом избежал полного разгрома.

После этого Дмитрий Кантемир с семьей и еще четырьмя тысячами подданных покинул Молдавию. Он поселился в России, где был пожалован титулом светлейшего князя, землями и имениями, домом в Москве и ежегодной пенсией в шесть тысяч рублей. В Персидском походе 1722 заведовал государственной канцелярией. По инициативе Кантемира организована специальная типография с арабским шрифтом, в которой опубликовано обращение Петра I к народам Кавказа и Персии. В перерывах между военными действиями предпринял ряд географических, исторических, археологических исследований, собирал материалы по истории Дагестана, изучал древние памятники Дербента. После окончания похода жил в своем имении Дмитровка, где умер 21 августа 1723 года.

Чем знаменит

В Молдавии и Румынии Дмитрия Кантемира почитают как борца за освобождение страны от турецкого ига. Он ясно сознавал, что собственными силами Молдавское княжество не сможет отстоять независимость. Поэтому Кантемир, взвесив взаимоотношения стран своего времени, пришел к выводу, что единственной силой, которая в состоянии сломить Османскую империю и освободить Молдавию, станет Россия, интересы которой в это время пришли в противоречие с интересами Турции, и военный конфликт между ними стал неизбежным. Однако надежды Кантемира оправдались только после его смерти.

О чем надо знать

Дмитрий Кантемир

Дмитрий Кантемир был автором трудов в целом ряде наук, от философии до музыковедения. Знания о мусульманском Востоке, которые он приобрел в годы жизни в Стамбуле, позволили ему в последние годы создать труды, благодаря которым он стал основателем сразу нескольких направлений российского востоковедения: «Книга Систима или Состояние мухаммеданския религии», «История возвышения и упадка Османского двора» (в 1734 году вышла в Лондоне в английском переводе и вскоре была переведена и на другие европейские языки). Настоящей энциклопедией стало «Описание Молдавии», также истории родной страны посвящены «Хроника стародавности романо-молдо-влахов», «Жизнь Константина Кантемира» и «События в жизни Кантакузинов и Брынковянов». В 1703-1704 годах Дмитрий Кантемир написал музыкальный трактат, где изложил свои этические взгляды, а также, основываясь на арабском алфавите, дал нотную систему турецкой музыки.

Прямая речь

Румын по происхождению, не забывавший своей национальности, даже писавший книги на румынском языке, князь Димитрий был однако греком по образованию; хотя он знал по латыни и по италиански, однако учился он не в западных школах, а в Константинополе, в существовавшем там греческом училище, где еще сохранялись кое-какия школьныя предания старой Византии, искусно соединявшия наставление в истинах православной веры с изучением классических писателей языческой Греции. <…> Преклоняясь пред этими представителями греческой образованности и вращаясь в их среде, Кантемир усвоил себе то гордое самосознание, которое не покидало греков и под турецким игом. Подобно древним еллинам, презиравшим варваров, новые греки даже в период своего порабощения смотрели на турок свысока, благодаря тому, что успели сохранить за собою религиозную самостоятельность, а верность православию, от котораго они не отделяли своей национальности, поддерживала в них и стремление к независимости политической.

11 фактов о Дмитрии Кантемире

• При заключении мира первым условием турецкий визирь поставил выдачу Дмитрия Кантемира, на что Петр I ответил: «Я дал ему [Кантемиру] слово сберечь его и не изменю, лучше уступлю туркам землю до Курска: мне остается еще надежда возвратить ее, но нарушение слова невозвратимо».
• В 1714 году Дмитрий Кантемир был избран членом Берлинской академии наук.
• Вольтер называл труд Кантемира об Османской империи своей настольной книгой по Востоку.
• У Дмитрия Кантемира было две дочери и четыре сына. Младший его сын Антиох стал известным русским поэтом XVIII века.
• Дочь, Мария Кантемир , была любовницей Петра I и родила от него сына. Существовала вероятность, что она станет новой женой императора, но новорожденный мальчик умер.
• Похоронен Дмитрий Кантемир был в Москве, но в 1935 году по просьбе румынского правительства его останки были перенесены в Румынию. Ныне тело Дмитрия Кантемира покоится Трехсвятительском монастыре в городе Яссы.
• Среди владений, пожалованных Петром Дмитрию Кантемиру, было подмосковное село Черная Грязь, ныне музей-заповедник Царицыно. В 2014 году на территории музея поставлен памятник Кантемиру.
• Московские улица Кантемировская и станция метро «Кантемировская» названы не в честь Дмитрия Кантемира, а в честь Кантемировской танковой дивизии. В свою очередь дивизия получила название, отличившись в боях у поселка Кантемировка Воронежской области, которое действительно принадлежало Кантемиру. Однако, по совпадению, район станции «Кантемировская» прилегает к подмосковным землям вокруг села Черная Грязь, также принадлежавшего Кантемиру.
• В Молдавии в честь Дмитрия Кантемира назван город Кантемир и русский лицей в Кишиневе.
• В 2007 году президент Румынии Траян Бэсеску открыл в Стамбуле Музей Кантемира, находящийся в районе Фанар, в здании, где располагалось представительство Молдавского княжества при султанском дворе.
• В фильме «Петр Первый. Завещание» роль Дмитрия Кантемира сыграл Михаил Боярский.

Материалы о Дмитрии Кантемире