Формирование эстетического отношения к окружающему в процессе рисования у детей старшего дошкольного возраста.

Идея гуманизации , как ведущая идея современного образования, требует внимания к эстетическому воспитанию личности - как пути гармонизации человека с самим собой, со своим внутренним миром и миром внешним.

Эстетическое воспитание, основанное на искусстве, представляет особую значимость в воспитании и образовании детей и подростков. Оно является одним из ключевых условий развития духовно-нравственной, культурной личности на основе художественных ценностей, способной понимать их и стремиться сохранить посредством индивидуальной художественно-творческой деятельности.

Художественно-эстетическое развитие предполагает развитие предпосылок ценностно-смыслового восприятия и понимания произведений искусства (словесного, музыкального, изобразительного), мира природы; становление эстетического отношения к окружающему миру; формирование элементарных представлений о видах искусства; восприятие музыки, художественной литературы, фольклора; стимулирование сопереживания персонажам художественных произведений; реализацию самостоятельной творческой деятельности детей (изобразительной, конструктивно-модельной, музыкальной и др.).

Исследования А.М. Коршунова показывают, что одним из приоритетных средств формирования эстетического отношения к миру у детей дошкольного возраста является культура эстетического восприятия (познания) мира, включающая в себя формирование эстетического вкуса, суждений, оценок и т.п. и доступные возрасту виды художественно-творческой деятельности. В процессе восприятия объектов и явлений окружающего мира у ребенка возникают образы, переживания, эмоции, которые он может и хочет выразить в своей деятельности. И изобразительная деятельность, прежде всего рисование как раз и является наиболее адекватной, способной удовлетворить эту потребность ребенка. Для того, чтобы выразить свое отношение к наблюдаемому объекту или явлению ребенку необходимы средства выразительности, адекватные его возрастным и индивидуальным возможностям .

В области эстетического воспитания проблему формирования отношений ребёнка к действительности разрабатывали А.И. Буров, Е.В. Квятковский, И Б.Т. Лихачев, А.А. Мелик-Пашаев, Б.М. Неменский, Б.П. Юсов, Е.К . Янакиева и др.

В.Н. Шацкая определяет «эстетическое воспитание как воспитание способности целенаправленно воспринимать, чувствовать и правильно понимать и оценивать красоту в окружающей действительности - в природе, в общественной жизни, труде, выявлениях искусства» .

В Кратком словаре по эстетике эстетическое воспитание определяется как «система мероприятий, направленных на выработку и совершенствование в человеке способности воспринимать, правильно понимать, ценить и создавать прекрасное и возвышенное в жизни и искусстве» .

Эстетическое воспитание должно вырабатывать и совершенствовать в человеке способность воспринимать прекрасное в искусстве и в жизни, правильно понимать и оценивать его.

А.А. Мелик – Пашаев и З.Н. Новлянская рассматривают эстетическое отношение как комплекс индивидуальных, избирательных связей ребенка с различными эстетическими качествами окружающей действительности в искусстве, природе, быту, обществе [ 8, 76].

Следовательно, это не только восприятие внешней стороны окружающего мира, но и восприятие его внутреннего состояния, настроения, характера.

Эстетическое отношение к окружающему миру – это умение видеть красивое в окружающем, уметь отличать эстетические категории прекрасного и безобразного, характеризующие явления с точки зрения их соответствия или несоответствия утвердившимся в обществе эстетическим идеалам.

По мнению А.А. Адаскиной, объективно прекрасное воплощается в упорядоченности, соразмерности, гармонии частей, а также во всем, что утверждает человека в жизни, расширяет пределы проявления его высших чувств, что «порождает игру его физических и интеллектуальных сил». В прекрасном через эстетические формы находит свое воплощение Добро, Истина и Польза [ 1, 97].

Автор считает, что субъективно прекрасное вызывает у человека эмоциональный подъем, духовное наслаждение, ощущение радости, внутренней свободы, генерирует энергию сопереживания, эмоционального слияния с объектом эстетического наслаждения. Безобразное же обычно выступает как антитеза прекрасному, как средоточие антиэстетических характеристик бытия. Объективно безобразное как бы заключает человека в рамки его метафизической (изначальной, неизменной) греховности, умаляет проявления человеческого в человеке или направляет его духовные силы по гибельному пути разрушения и саморазрушения, по пути возрастания мировой энтропии. Субъективно же безобразное вызывает букет негативных эмоциональных состояний вплоть до отвращения к объекту созерцания, к той или иной природной или социальной среде, к самому себе, в коих открываются черты безобразного .

А.А. Адаскина утверждает, что в искусстве безобразное может быть и источником эстетического наслаждения, в основе которого лежит радость узнавания действительности, ощущение мастерства художника, более острое восприятие (в контрасте с безобразным) форм и идеалов прекрасного.

Гуманистическое отношение к безобразному таково: поскольку есть в жизни безобразное, оно может и должно быть показано, воспроизведено в искусстве даже в гипертрофированных формах. Но высший принцип жизненной гармонии требует, чтобы через безобразное, через противоречия, контрасты, конфликты безобразного с прекрасным утверждалось все-таки прекрасное [ 1, 117].

По мнению А.П.Велик, эстетическое отношение рассматривается современной наукой как уникальный эмоционально-ценностный духовный феномен, универсальный способ взаимодействия человека, решающего проблему личностного смысла и самореализации, с окружающим миром и культурой. Эстетическое отношение проявляется и формируется в эстетической деятельности .

На этой основе формируется и развивается способность человека к эстетическому восприятию и переживанию, его эстетический вкус и представление об идеале. Воспитание красотой и через красоту формирует не только эстетико-ценностную ориентацию личности, но и развивает способность к творчеству, к созданию эстетических ценностей в сфере трудовой деятельности, в быту, в поступках и поведении и, конечно, в искусстве. Прекрасное в жизни - и средство и результат эстетического воспитания. Оно концентрируется в искусстве, художественной литературе, неразрывно связано с природой, общественной и трудовой деятельностью, бытом людей, их взаимоотношениями. Система эстетического воспитания в целом использует все эстетические явления действительности. Особое значение при этом придается восприятию и пониманию прекрасного в трудовой деятельности, развитию у человека способности вносить красоту в процесс и результаты труда. Важнейшей частью эстетического воспитания является художественное воспитание, использующее в качестве воспитательного воздействия средства искусства, формирующее специальные способности и развивающее дарования в определенных его видах - изобразительном, музыкальном, вокальном, хореографическом, театральном, декоративно-прикладном и др. .

Т.С. Комарова отмечает, что усиление внимания к эстетическому воспитанию и формирование творческих способностей у детей – основной путь гуманизации педагогического процесса, создающего эмоционально благоприятную обстановку для каждого ребенка и обеспечивающего его духовное развитие .

При раскрытии теоретических позиций задач эстетического воспитания Н.А. Ветлугиной подчеркивается необходимость воспитания эстетического отношения в адекватном развитии ребенка. Эстетическое отношение ребенка к окружающему представляет собой целую систему его индивидуальных, избирательных связей с эстетическими качествами окружающего [ 4, 34].

Формирование эстетической деятельности в дошкольном возрасте происходит на всех этапах становления и развития личности, начиная с самого раннего детства. Эстетическая деятельность с детьми предполагает максимальное раскрытие их индивидуальных способностей в различных направлениях детского художественно-композиционного творчества средствами живописи, графики, скульптуры или прикладного искусства. Детское творчество с раннего возраста развивает композиционное мышление, формирует потребность образного представления и умения передавать свои чувства, эмоции, ощущения. Оно помогает создавать выразительную художественную форму и образное содержание в детских произведениях.

Дошкольники, занимаясь изобразительной деятельностью, в процессе творчества создают различные эмоционально-художественные образы средствами и приёмами, заимствованными при знакомстве или изучении лучших образцов художественных произведений изобразительного искусства.

По мнению И.Г. Белявского, формирование у дошкольников эстетического отношения к действительности позволяет развивать у них художественно-эстетический вкус, дает возможность познавать подлинную красоту общественных эстетических идеалов . Он считает, что своеобразие эстетического восприятия выражается в полном содержательном освоении эстетического предмета, способности охватить предмет правильно, во всех деталях, остро и точно, в эмоциональной непосредственности, увлеченности, сохраняющейся при анализе воспринимаемого объекта .

Таким образом, в процесс эстетического восприятия вовлекается вся личность человека.

Ведущее место в художественно- эстетическом развитии дошкольников отводится разным видам изобразительной деятельности, и прежде всего рисованию. Рисование является едва ли не самым интересным видом деятельности детей дошкольного возраста. Именно в рисунке у ребенка есть возможность передать формы, цвета, особенности предметов и явлений.

Рисование - это самый доступный вид художественного творчества для детей. Кроме того, это самый первый вид, который осваивается маленьким человечком. Рисуя, ребенок проявляет свое стремление к познанию окружающего мира, и по рисунку в определенной степени можно выяснить уровень этого познания. Чем более развито у детей восприятие, наблюдательность, чем шире запас их представлений, тем полнее и точнее отражают они действительность в своем творчестве, тем богаче, выразительнее их рисунки .

Овладение изобразительной деятельностью в детском саду имеет для ребенка большое значение: дошкольник получает возможность самостоятельно создать рисунок, создать положительный эмоциональный настрой, способствует развитию творчества, эстетического чувства, образных представлений и воображения. Изобразительная деятельность позволяет детям выразить в рисунках своё представление об окружающем мире, понимание его и отношение к нему.

Творчество активизирует процесс обучения: развивающиеся в процессе творчества инициатива, самостоятельность и активность побуждают детей осваивать знания, умения, навыки, формируют у них способность к самообучению и саморазвитию. Детский рисунок привлекает внимание зрителя индивидуальным отношением маленького автора к окружающему миру.

Это, во -первых, искренность, эмоциональность, непосредственное выражение ребенка своих мыслей и чувств. Обычно поражает в детском рисунке не форма, и способы, а умение, использовать минимум средств, передать свое состояние.

Во-вторых, содержательность рисунка. Рисунок даже самого маленького ребенка несет в себе какое-то содержание.

Одним из самых доступных для ребенка средством выразительности и передачи эстетического отношения к действительности является цвет. Использование красок ярких, чистых тонов в разнообразном сочетании присуще дошкольникам всех возрастов.

Следовательно, эффективность осуществления эстетического воспитания в целом и развития художественно-творческих способностей в частности, с нашей точки зрения, определяется взаимосвязанным использованием всех средств эстетического воспитания и разнообразных художественно-творческих деятельностей (игровой, изобразительной, театрализованной, художественно-речевой, музыкальной). Актуальность разработки проблемы интеграции применительно к эстетическому воспитанию детей старшего дошкольного возраста определяется тем, что интеграция позволяет объединять впечатления детей, углублять и обогащать образное содержание детского творчества через взаимосвязь образного содержания искусства и детской художественной деятельности.

Интеграция в системе специально организованных занятий объединяет эти средства и поэтому очень актуальна, так как:

• интегрированные занятия способствуют глубокому проникновению детей в смысл слова, мир красок и звуков;
• помогает формированию грамотной устной речи, ее развитию и обогащению;
• развивает эстетический вкус, умение понимать и ценить произведения искусства;
• воздействует на психические процессы, которые являются основой формирования художественно-творческих и музыкальных способностей ребенка.

Таким образом, исходя из вышеизложенного, необходимо помнить, что деятельность детей старшего дошкольного возраста, связанная с искусством, всегда должна быть непринужденной, насыщенной радостным устремлением, творческим воображением, инициативой. Следовательно, можно утверждать, что эстетическое отношение детей к окружающему миру является актуальной проблемой на сегодняшний день. Именно через знакомство с окружающим миром деятельности ребенок развивается, познаёт мир и общается со сверстниками.

Список литературы

1.Адаскина, А.А. Специфика художественного воображения [Текст] / А.А. Адаскина - Спб.: Союз, 2007.

2.Белявский, И.Г. Проблемы эстетики в психологии [Текст] / И.Г. Белявский - М.: Наука, 2013.

3.Велик, А.П. Система эстетического воспитания подрастающего поколения: (Некоторые методологические вопросы эстетического воспитания дошкольников и младших школьников) [Текст] / А.П. Велик - Казань, Изд-во Казан.ун-та, 2006.

4.Ветлугина, Н.А. Художественное творчество и ребенок [Текст] / Н.А. Ветлугина – М., Педагогика, 2002

5. Краткий словарь по эстетике [Текст]; под ред. М. Овсянников а - М., Просвещение, 2003 г.

6.Комарова, Т.С. Дети в мире творчества [Текст] / Т.С. Комарова -М., 2005.

7.Коршунов, М.А. Воображение и рациональность. Опыт методологического анализа познавательных функций воображения [Текст] / М.А. Коршунов, М.: Изд-во МГУ , 2009

8.Мелик-Пашаев, А.А. Ступеньки к творчеству. [Текст] / А.А. Мелик-Пашаев, З.Н. Новлянская. - М., 2010.

9.Шацкая, В.Н. Эстетическое воспитание детей в семье [Текст] / В.Н. Шацкая - М., 2010.

Всестороннее развитие личности — цель всего коммунистического воспитания. В социально-педагогическом аспекте такое развитие предполагает возможность обеспечить одинаково активное участие человека во всех общественных отношениях, приобщить его ко всем сферам (практическая деятельность, познание, нравственные, политические, эстетические отношения), в которых проявляется жизнедеятельность людей. В психолого-педагогическом плане это требует формирования таких качеств, которые были бы основой активности, творческого труда в любой сфере человеческой деятельности. Речь идет, следовательно, об общем развитии личности как условии всестороннего ее формирования. Поэтому, чтобы понять, как взаимодействует формируемое эстетическое отношение с другими отношениями личности, как влияет на них, необходимо прежде всего рассмотреть, какой вклад вносит эстетическое воспитание, имеющее своими задачами развитие эстетических способностей, в общее развитие человека.

Эстетические способности и общее развитие личности.

Анализ общей эстетической способности, проявляющейся в духовной созерцательно-оценочной деятельности и практической деятельности по законам красоты, показывает, что она в высшей степени обобщенная, комплексная, включает в себя ряд более простых способностей, которые обеспечивают отдельные процессы эстетического взаимодействия субъекта с объектом. Но компоненты этих способностей не могут рассматриваться как «чисто эстетические»: они в какой-то мере необходимы и в других видах отношений человека с миром.

Нет такой профессии, где эстетическое чувство было бы излишним. А воображение, фантазия? «Эта способность чрезвычайно ценна,— говорил В. И. Ленин.— Напрасно думают, что она нужна только поэту... Даже в математике она нужна, даже открытие дифференциального и интегрального исчислений невозможно было бы без фантазии. Фантазия есть качество величайшей ценности...». С этой точки зрения эстетические способности, в отличие от специальных, следует отнести к общим, или генерализованным, способностям.

Следовательно, и формирование их осуществляется во всех видах деятельности человека, во всей учебно-воспитательной работе, в интеллектуальном, моральном, трудовом и других видах воспитания. Например, наблюдательность развивается в процессе познавательной деятельности и труда, а не только целенаправленным эстетическим воспитанием. А развитию эстетически-творческих способностей благоприятствует в какой-то мере всякая творческая деятельность, так как создание нового с любой целью, а не только эстетической, тренирует умение образно мыслить. И все же в формировании общих способностей особая роль принадлежит целенаправленному эстетическому воспитанию. Это не случайно.

Во-первых, эстетическое отношение человека к миру по своему характеру более широкое и универсальное, чем другие отношения, оно опирается на них, поэтому связано с развитием и более полного, более широкого комплекса способностей.

Когда школьники идут на лоно природы с познавательной целью, им предлагают определить состояние природы, охарактеризовать погоду, поведение животных, виды деятельности и заботы человека. Чтобы сделать это, обращают внимание на основные цвета и формы предметов, на звуки. Это развивает наблюдательность, обогащает память представлениями. Дети устанавливают связи и зависимости между различными явлениями природы, раскрывают их сущность, что учит их логически мыслить, рассуждать, воспитывает интерес к родной природе.

Экскурсия же с эстетической целью предполагает, кроме всего упомянутого, активную работу воображения, поэтическое видение, что немыслимо без создания образов отдельных явлений, пейзажа. Происходит активное оживление ассоциаций («На что похож зимний лес?», «О чем мечтала, засыпая на зиму, молодая елочка?»), сопоставление увиденного с бывшим в опыте, ранее известным, чтобы оценить красоту. Это порождает эмоциональное отношение, желание выразить его, «материализовать» в деятельности: «Смотрите: деревья в инее, как кружева! Давайте нарисуем их».

Во-вторых, известно, что способности, соединяясь в процессе той или иной деятельности, влияют друг на друга, обогащаясь новыми свойствами, «шлифуя», «подтягивая» друг друга по уровню развития. Поэтому, включая в работу больше способностей, эстетическое отношение имеет и сравнительно больше возможностей для их совершенствования в процессе взаимодействия.

Так, если деятельность предполагает, кроме фиксации явления, и его оценку, то это делает более точным и глубоким восприятие, оживляет прошлый опыт, тем самым тренирует память, ассоциативную способность. Если человек не безразличен, эстетически переживает — все чувства его обострены, «он видит и мыслит острее. Увеличивается емкость и качество его восприятия: во взволнованную душу впечатления проникают легче, глубже, укладываются прочнее»

Воображение развивается в любой деятельности, но, как заметил еще великий Гёте, «ничего не может быть страшнее воображения без художественного вкуса». В процессе эстетического отношения к миру воображение развивается «под контролем» эстетического вкуса, элементом которого является столь важное для воображения «чувство меры».

В-третьих, следует отметить также, что эстетическое отношение требует каждую из способностей на более высоком уровне развития, чем в других отношениях. Скажем, в практическом обиходе, в познавательной деятельности нас вполне удовлетворяет знание только основных цветов, умение различать их. Но для постижения красивого необходимо тонкое цветоразличение, улавливание всех оттенков и переходов в цвете. Ведь речь идет о совершенстве. Организуя эстетическую деятельность школьников, учитель ставит перед ними максимальные задачи: опишите увиденное не только точно, но и красиво, художественно; изготовьте изделие, удовлетворяющее не только техническими данными, но и современной отделкой и т. п. А это требует более развитых способностей восприятия, оценки, воображения.

В-четвертых, формирование потребности и привычки все подвергать оценке с точки зрения совершенства, доводить всякую деятельность до ее «эстетического увенчания», до оптимального результата, связанного, бесспорно, с более высоким уровнем трудностей, способствует выявлению и развитию индивидуальных склонностей личности, то есть раскрытию ее потенциальных возможностей, одаренности, талантов. В задачи коммунистического воспитания именно и входит формирование человека не только как носителя общечеловеческого содержания, но и как неповторимой индивидуальности.

Таким образом, развивая в процессе эстетического воспитания те способности, которые обеспечивают непосредственно эстетическое отношение с миром, мы максимально содействуем общему развитию человека. По широте, полноте, степени влияния на общее развитие с эстетическим воспитанием едва ли может сравниться другой вид воспитания.

Как же может сказаться эстетическое воспитание, ориентирующее на повышенный уровень общих способностей и обеспечивающее их совершенствование, на других сферах деятельности, на других, не эстетических, отношениях человека к миру? Обратимся к накопленным наукой и практикой фактам.

Эстетическое отношение к жизни и способности к художественному творчеству

Что такое эстетическое отношение человека к действительности?

Итак, ближайшим предметом нашего исследования должно стать то особое отношение к жизни и к самому себе, которое свойственно творческому художнику и характеризует его в личностном плане.

В многолетних исследованиях этой проблемы, которые мы проводили совместно с З. Новлянской, оно получило название эстетической позиции личности или эстетического отношения к миру (ЭО) . Адекватное понимание смысла, который мы вкладываем в это определение, требует предварительных замечаний.

Признавая это отношение особым, мы имеем в виду не просто его отличие от других и не какую-то элитарность, не то, что оно свойственно лишь немногим, «особенным» людям. «Особость» проявляется в том, что какая-то существенная сторона жизненных впечатлений человека не разрешается в самой жизни - в поступках, в эмоциональных реакциях и т.д., а приводит к зарождению художественных образов, требует их воплощения и именно в этой «второй реальности» находит свое адекватное выражение.

Вместе с тем, это именно отношение к жизни: не к искусству, а прежде всего - к «сырой» действительности, еще не преобразованной художественным творчеством7. Как говорил М. Бахтин: «Эстетическая активность моя - не в специальной деятельности художника-автора, а в единственной жизни, недифференцированной и не освобожденной от неэстетических моментов, синкретически таящая в себе как бы зародыш творческого пластического образа» . Поэтому мы считаем возможным в дальнейшем не соотносить свое изложение с теми исследованиями, в которых акцент делается на психологическое содержание отношения «человек - искусство» (а не «человек - мир»), хотя они могут содержать целый ряд верных положений.

Что касается термина «эстетическое», то мы употребляем его в значении, далеком от общепринятого, не сближая с эстетической категорией прекрасного, с представлением о художественном видении как восприятии «красоты» окружающего мира. Кратко - о мотивах такого размежевания.

Прежде всего, понятия о красоте в искусстве, в эстетике и в повседневной жизни глубоко различны. Случаи их совпадения (иногда - иллюзорного) носят, скорее, характер исключений в истории искусства. Чаще «красивым» и «прекрасным» в искусстве оказывается то, что с житейской точки зрения так не оценивается. Поэтому необходимо, прежде всего, раскрыть специфически-художественный смысл понятия «прекрасное» и объяснить, за счет чего и в каком смысле те или иные явления жизни, в том числе и внутренней жизни человека, претворенные в художественный образ, становятся чем-то «прекрасным». Пока такая работа не проделана, применение этого понятия вносит путаницу. «Прекрасное» выступает то как синоним эстетического как такового, то как одна из эстетических категорий наряду со многими другими, вплоть до «безобразного». А между тем основополагающая для эстетики категория эстетического остается не определенной, хотя именно она должна представлять собой «общий знаменатель» всех других категорий, придавать им собственно эстетический характер . Этим грешат даже авторитетные источники и современные словари.

Наконец, в психологическом плане трактовка ЭО как восприятия и любования красотой явлений невольно и односторонне подчеркивает дистанцию между созерцателем и его предметом, и тем самым лишний раз утверждает «субъект-объектную оппозицию», которую ЭО, как мы постараемся показать ниже, как раз и призвано преодолеть.

По этим соображениям, мы не будем в дальнейшем соотносить наше изложение с какими бы то ни было концепциями, в основе которых лежит отождествление «эстетического» и «прекрасного».

Ниже мы попытаемся с возможной полнотой описать ЭО к действительности в его развитой форме. Но это не будет попыткой его объяснения - если понимать под этим расчленение изучаемой психологической реальности на составляющие элементы, или поиски объективной детерминации и механизма причинно-следственных связей, которые закономерно приводят к формированию эстетического отношения.

Такая попытка была бы неадекватной задаче изучения творческих проявлений человеческой личности. Эта проблематика требует «инонаучного» подхода, не «отвлеченного разумения», а «сочувственного понимания» (В. Дильтей), когда целью является не «точность знания», а «глубина проникновения» в предмет (М. Бахтин). Изложение стремится не столько к доказательности, сколько к убедительности, и незаменимым условием понимания предмета является опыт исследователя или читателя, аналогичный изучаемому ().

Подчеркнем, что такой подход не только не отвергает, но, напротив, делает возможным адекватное понимание содержания ЭО к жизни, условий и закономерностей его возникновения и развития, и даже, как будет показано в следующей главе, не исключает попытку опытно проверить и подтвердить некоторые выдвигаемые по этому поводу конкретные предположения.

Пытаясь раскрыть содержание ЭО, мы, конечно, будем вынуждены выделять поочередно те или иные его аспекты. Их следует, однако, понимать не как отдельные компоненты этого качества, а скорее как прозрачные грани неразделимого целого, сквозь каждую из которых просматриваются, в особом ракурсе, все остальные. Этим, в частности, объясняются некоторые вынужденные повторы в изложении.

Развитое эстетическое отношение можно предварительно определить следующим образом: это - такое отношение к миру, когда повседневный опыт художника, объективно тождественный, казалось бы, опыту других людей, преобразуется в художественные замыслы и побуждает человека стремиться к их воплощению средствами искусства.

«Сердитый окрик, дегтя запах свежий, Таинственная плесень на стене... И вот уж стих звучит, задорен, нежен, На радость вам и мне»

А. Ахматова

«Шум моря, изгиб какой-то линии горизонта, ветер в листве, крик птицы откладывают в нас разнообразные впечатления. И вдруг, ни в малейшей степени не спрашивая нашего согласия, одно из этих воспоминаний изливается из нас и выражается языком музыки».

К. Дебюсси

«Мысль о смерти посещает меня все чаще. К счастью, я наделен особым психологическим механизмом, который превращает неприятности, страхи, опасения, долги в материал для повествования».

Ф. Феллини

Но этого недостаточно, чтобы понять реальное психологическое содержание, которое заключено в ЭО для человека, им обладающего. Попытку прояснить это содержание не стоит начинать с поисков четких дефиниций, которые каждый понял бы однозначно. Ведь речь идет о глубоких и целостных переживаниях, которые нельзя до конца понять чисто рациональным путем: для этого, как было сказано, требуется собственный опыт, аналогичный тому, который стремишься постичь.

Поэтому, не торопясь с обобщениями и не претендуя на строгую последовательность изложения, обратимся к теоретическим и автобиографическим работам, дневниковым записям и отдельным высказываниям людей, богатых эстетическим опытом - выдающихся мастеров искусства, которые стремились добраться до первоистоков собственного творчества, осознать психологические условия зарождения художественных замыслов.

Знакомясь с этим обширным материалом, сразу обнаруживаешь удивительный факт: люди, которых разделяли века и континенты, которые обладали несхожим мировоззрением и работали в разных областях искусства, в наиболее существенных вопросах оказываются настолько согласны между собой, как будто описывают один и тот же непреходящий феномен художественного сознания.

Средневековый японский поэт М. Басё утверждает: «Если предмет и я существуем раздельно, истинной поэзии не получится» . (Здесь и ниже выделено нами. - A.M.).

М. Пришвин говорит: «Я назову победой момент творческой высоты, когда субъективно я и мир - одно, а объективно остается свидетельством этому созданная новая форма» . Древнеиндийским мастерам также было ясно, что форма будущего произведения зарождается только в момент полного слияния художника или поэта с предметом изображения . Тот же смысл имеют слова М. Сарьяна: «Необходимо раствориться в природе и растворить ее в себе. Слиться с природой. Я глубоко убежден в том, что именно это и есть основа субъективной активности художника. Ведь какой бы объект ни писал художник, он пишет и самого себя. Если нет тесной связи между отображаемым миром и внутренним миром художника, искусства... никогда не получится... Ты должен увидеть себя в этом мире. Вернее, ты должен вжиться в этот мир и в то же время поселить его в себе. Ты должен жить, как он, а он - как ты» . Живописец Ши-Тао, живший на три века раньше в Китае, объясняет причину своих творческих удач: «Горы и реки... родились во мне, а я - в них» .

Эти высказывания, число которых легко увеличить, ясно показывают: в эстетическом переживании внешний мир не противостоит человеку как что-то отчужденно-объективное, живущее по своим, безразличным к нему законам, а открывается как «мир человека», родственный и понятный ему, обладающий внутренней жизнью, с которой он глубочайшим образом связан. Человек непосредственно переживает свою сопричастность миру, самого себя осознает как его неотъемлемую частицу. Снимается противостояние субъекта и объекта, внутреннего и внешнего, человека и природы, индивида и человеческого рода. С предельной краткостью суть этого переживания выражает знаменитая строка Ф. Тютчева: «Все во мне, и я во всем!..»

Итак, первым признаком развитого ЭО можно назвать осознанное переживание онтологического единства с миром. (Сразу отметим: сама осознанность этого опыта отличает эстетическое переживание от полного погружения, слияния с предметом вплоть до потери себя, которое, будь оно возможно, не могло бы стать основой работы художника-автора. Ср. у того же Тютчева: «Дай вкусить уничтоженья, // С миром дремлющим смешай!» К этому вопросу нам еще предстоит вернуться).

Наивно было бы думать, что такое переживание в актуальной форме может быть постоянным содержанием внутренней жизни художника. Но как свидетельствуют многие мастера искусства, некоторый опыт подобных переживаний - абсолютно необходимое условие истинного художественного творчества, питательная среда зарождения художественных замыслов, без этого «искусства никогда не получится».

Речь идет, конечно, об исходных психологических условиях зарождения художественного замысла как такового, а не о многослойном содержании конкретных произведений, в которых этот их исток в большинстве случаев далеко не очевиден. Тем не менее, как говорил Б. Пастернак: «...Лучшие произведения мира, повествуя о наиразличнейшем, на самом деле рассказывают о своем рождении» .

Испытывая чувство родственности, единства с предметом, а значит, открывая в нем внутреннюю жизнь, родственную его собственной, человек уже не может относиться к нему лишь как к полезному средству для достижения каких-то целей, внешних по отношению к самому предмету (как неприемлемо для человека такое отношение к самому себе).

ЭО изымает свой предмет из плоскости привычного практического функционирования, открывает его «непотребляемое нутро» (М. Бахтин), самоценность его бытия и конкретной, неповторимой и преходящей формы его существования. ЭО неутилитарно, даже антиутилитарно, оно противостоит тому, что К. Маркс удачно назвал «отношением всеобщей полезности».

Как писал М. Пришвин: «Можно восхищаться выходной древесиной: какая чудесная и сколько ее вышло из леса! Но можно восхищаться лесом и без мысли о полезности для наших печей» .

С этим связана, в частности, особая специфическая зоркость эстетического восприятия, которое схватывает чувственные признаки предметов и явлений, бесполезные с функциональной точки зрения и остающиеся незамеченными в повседневной жизни.

С. Рубинштейн отмечал очень важную сторону ЭО, когда определял его как «утверждение существования объекта» и подчеркивал в связи с этим значение созерцания, которое, в отличие от преобразующей деятельности, ценит окружающую действительность саму по себе, в ее собственном бытии, частью которого является и созерцающий человек . Понятно, что ЭО освобождает из тисков «отношения полезности» не только предмет (или окружающий мир в целом), но в первую очередь самого человека, дает ему ощутить полноту и самоценность собственного бытия, не связанную с ролью «субъекта полезной деятельности».

В этом смысле справедлив традиционный тезис о бескорыстности, незаинтересованности ЭО к миру. Хотя с другой стороны, человек в высшей степени заинтересован в возобновлении и расширении своего эстетического опыта. Ведь это изменяет его самоощущение в мире, питает художественное творчество, дает более или менее осознанное предвосхищение встречи с собой - со своим творческим Я.

В связи со сказанным подчеркнем диалектич- ность ЭО. Его предмет, обнаруживая собственную «непотребляемую» ценность, именно поэтому не противостоит человеку, а напротив, оказывается «соприродным», открытым ему, расширяет и углубляет его представление о себе самом. В то же время утилитарно-потребительское отношение к предмету, казалось бы, полностью подчиняя его, оставляет его чуждым человеку, непроницаемым в своей покорности. Значит, чем более человек способен относиться к чему бы то ни было в мире не как к внешнему объекту, а как к своему «другому Я» (именно как к другому Я, а не к своему отражению), тем свободнее реализуется его собственная универсальная природа. Как говорил Гегель, «свобода есть лишь там, где нет для меня ничего другого, что не было бы мною самим» .

Неотчужденное отношение художника к миру в целом выступает разными гранями как особое отношение к другому человеку, к природе, к историческому прошлому.

Так, эстетически развитый человек воспринимает другого не частично (например, как носителя какой-нибудь полезной функции), не предвзято (под углом зрения житейских пристрастий и предубеждений), а прежде всего как целостную личность, подобную и равную ему, одновременно и единую с ним, и отличную от него, в точном смысле слова как «другое Я». И это создает основу непосредственного постижения другого человека, которое включает в себя способность ставить себя на место другого, видеть мир с его точки зрения (не теряя и своей собственной), «чувствовать боль другого, как свою».

М. Сарьян так говорит об отношении живописца к портретируемому: «Ты должен раскрыть его для себя и суметь увидеть в нем и себя, и свое отношение к нему» . М. Глинка признавался: «Сцену Сусанина в лесу с поляками я писал зимою; всю эту сцену, прежде чем я начал писать, я часто с чувством читал вслух и так живо переносился в положение своего героя, что волосы у самого меня становились дыбом и мороз подирал по коже» . Значение такого отношения к другому человеку еще очевиднее в творчестве артиста или писателя. Хорошо говорит об этом, устами одного из своих персонажей, О. Бальзак: «Слушая этих людей, я приобщался к их жизни; я ощущал их лохмотья на своей спине, я сам шагал в их рваных башмаках; их желания, их потребности - все передавалось моей душе, или, вернее, я проникал душою в их душу» .

В. Ван-Гог замечает: «Крестьян надо писать так, словно ты сам один из них, словно ты чувствуешь и мыслишь так же, как они» .

Некоторым художникам особенно свойственно сопричастное отношение к историческому прошлому своего народа или всего человечества - в буквальном смысле как к своему собственному прошлому. Эта особая, довольно редко встречающаяся грань ЭО художника к миру определяет предпочтительную для него тематику и область наибольших творческих удач .

Может быть, наиболее явно своеобразие эстетического отношения к миру проявляется перед лицом природы, в которой человек ищет - и находит! - внутреннюю жизнь, родственную его собственной:

«Не то, что мните вы, природа: Не слепок, не бездушный лик - В ней есть душа, в ней есть свобода, В ней есть любовь, в ней есть язык...»

Ф. Тютчев

«Попадая в горы, - пишет М. Сарьян, - ощущаешь, что у земли есть душа, воспринимаешь мир как живое существо» . Художник остро чувствует и самого себя как природное, хотя и вышедшее из природы существо, даже как самосознание природы: «Я сделался нервной системой растений. Я стал размышлением каменных скал...»

(Н. Заболоцкий)8.

Существуют, правда, и другие примеры, когда художник, напротив, остро чувствует «непроницаемость природы», неудовлетворительность антропоморфизирующих попыток истолковать природу, ее внутреннюю жизнь, по прямой аналогии со своей .

С нашей точки зрения, сама острота этой коллизии говорит о том, что противоположность человека природе не изначальна, что она в принципе может и должна быть преодолена и что речь идет лишь о моменте на пути художника к тому уровню самосознания, когда он реально становится «природным существом», существующим для самого себя» .

На этом пути с особой очевидностью выступает диалогичность ЭО. Его предмет - не «безгласная вещь» (как в случае отношения полезности), а «выразительное и говорящее бытие» (М. Бахтин), он существует как бы во втором лице, как некоторое «ты»; человек узнает нечто не «про него», а «от него».

М. Басё говорит: «Учись у сосны сосне, бамбуку - у бамбука. Уходи от самого себя. Эту истину не постигнуть, если не преодолеть себя. Учись - значит проникай в предмет, открывай его сущность, чувствуй ее, тогда родится стихотворение» . В. Ван-Гог пишет брату: «Я вижу, что природа говорила со мной, сказала мне что-то, и я как бы застенографировал ее речи. В моей стенографической записи... осталось кое-что из того, что сказали мне лес, или берег, или фигура, и это... голос самой природы» . Т. Руссо рассказывает: «Я слышу голос деревьев, угадываю их неожиданные движения; без конца они меняют свой вид и каждое по-своему тянется к свету; внезапно мне открылся язык лесов: весь этот лиственный мир - мир немых существ, и я научился понимать их знаки и угадывать их желания» .

В последнем высказывании обращают на себя внимание два существенных момента. Во-первых, в том своеобразном «диалоге», который возникает на основе ЭО к миру, «говорящим» оказывается неповторимый чувственный облик предметов и явлений (это нам предстоит обсудить более подробно).

Во-вторых, художник, вступивший в этот сокровенный диалог, чувствует себя обязанным выразить в произведениях, объективировать, сделать доступным для других то, что воспринял от «немых существ», стать их «голосом».

Из поистине бесчисленных примеров ограничимся немногими: «Горы и реки требуют, чтобы я говорил за них» (Ши-Тао); «Многое еще, наверно, хочет быть воспето голосом моим...» (А. Ахматова). «Я должен говорить дождями, деревьями и площадями...» (В. Соколов). М. Пришвин признается, что воплотить и тем самым сохранить то, что открывается ему в момент эстетического переживания, - такая же нравственная необходимость, как выхватить из воды утопающего ребенка. В переживаниях такого рода мы видим не только свидетельство онтологического единства человека и мира «по горизонтали», но и частичное предвосхищение той духовной ответственности человека за весь «бессловесный» мир, о котором говорил апостол Павел: «Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих... ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» (Послание к римлянам, 8, 19-22).

Подобные переживания отчасти объясняют мотивирующую силу ЭО. К этой проблеме мы также вернемся в дальнейшем.

А теперь обратим внимание на тот аспект ЭО, который достаточно очевиден уже в его определении как осознанного переживания единства с миром, присутствует и в других данных выше характеристиках и все-таки, в контексте этого исследования, должен быть выделен особо.

Очень важно, не поддаваясь привычке к «объективации», ясно понять, что речь идет не просто о каком-то своеобразном отношении к окружающей, внешней реальности. Опыт ЭО - это в основе своей переживание другого - высшего, творческого Я, которому доступна и соразмерна эта новая картина мира. Это - новое качество самосознания и самоощущения человека в мире, хотя сознательное внимание художника может быть обращено не на себя, а на мир, преобразившийся в его восприятии.

Часто говорится, например, о способности художника видеть мир «как бы впервые», о том, что художественное восприятие - это открытие или даже откровение сущности вещей и т.п. Многие выдающиеся деятели искусства говорили о необходимости специально воспитывать в себе способность воспринимать явления «своим собственным первым глазом» (М. Пришвин), «как еще не имеющие имени» (Р. Тагор), «как первый человек на земле» (Р.М. Рильке, М. Пришвин), быть «первым оценивающим» (М. Бахтин); аналогичные высказывания встречаются у живописцев - К. Моне, П. Клее и др.

Но самоотчеты художников, их указания на этот счет содержат, по видимости, странное противоречие: речь идет, с одной стороны, о том, чтобы не отделять себя от мира, остро чувствовать свою сопричастность ему, а с другой - воспринимать мир как бы без себя, вне личных пристрастий и установок, «пустым сердцем», по выражению художников и мыслителей Дальнего Востока.

На самом деле здесь нет противоречия. Преодолевая субъект-объектное отношение, переживая внутреннее единство, родственность с предметом ЭО и открывая благодаря этому какую-то новую грань собственного сверхличного Я, человек как раз и видит мир «без себя»: не смотрит на него глазами повседневного Я, которое конституируется в оппозиции к некоему не-Я, противостоит ему как субъект объекту, воспринимает его под углом зрения тех или иных интересов, внешних по отношению к самому предмету. Иначе говоря, художник иногда видит мир «без себя, противостоящего этому миру». А это означает глубокое изменение состояния того, кто видит мир таким непривычным образом.

Поэтому любое художественное открытие в мире - это и открытие в себе самом, особый акт самопознания уникальной личности. Как сказал М. Врубель, в эстетическом переживании душа предмета «тебе одному откроется и расскажет тебе твою» . Очень точно говорил об этом М. Пришвин: «Хорошо бывает забыться в лесу, в поле, на улице и вдруг вернуться к действительности. Тогда в первый момент кажется, будто застал мир, как он живет без тебя. Но можно думать - это не мир врасплох застаешь, а самого себя узнаешь, каков ты есть, когда смотришь на мир своим собственным первым глазом, как первый человек, вступивший на новую землю. Вот эта способность заставать мир без себя, или чувствовать иногда себя первым на новой земле, вероятно, и есть все, чем обогащает художник культуру» .

Отметим попутно: истинный эстетический опыт всегда нов и первичен - просто в силу того, что уникален сам человек, преобразующий впечатления своей еще не бывшей и неповторимой жизни в эстетический опыт; в силу того, что единственно его «место в бытии» (М. Бахтин). Поэтому всякое адекватное воплощение художественного замысла в произведении непреднамеренно и неизбежно становится оригинальным.

Моцарт был вполне искренен, когда признавался в часто цитируемом письме, что неповторимый моцартовский характер его музыки так же мало зависит от его сознательных усилий, как и форма его носа. Что же касается нарочитых поисков оригинальности в искусстве, то они уводят человека от первичного опыта ЭО, не дают узнать самого себя как автора уникальных эстетических преобразований жизни. Они представляют собой лишь отталкивание от того, что сделано другими, и потому обрекают художника на зависимость и вторичность не в меньшей степени, чем прямое подражание.

Вернемся к проявлению в эстетических переживаниях творческого Я художника. Как было сказано выше, развитое ЭО позволяет художнику разомкнуть вещную замкнутость и немоту предмета и вступить с ним в «диалог» на основе причастности к единой основе бытия. Но очевидно, что для этого человек в первую очередь должен преодолеть собственные эгоцентрические и антропоцентрические установки, стать способным слышать собеседника, а не только монологически высказываться о нем - идет л и речь о другом человеке, о явлении природы, о предмете культуры или о мире в целом. Он должен освободиться от утилитарно-отчужденной позиции, так или иначе определяющей все наши повседневные отношения. Достигая этого, художник обретает, хотя бы на время, «вненаходимость» по отношению к собственному эмпирическому Я, и, уже в силу этого, если и не сознает отчетливо, то соприкасается с реальностью своего высшего, творческого Я.

Часто это проявляется, например, в трезвом понимании того, что возникающий замысел превышает собственные возможности художника. В столь же трезвом и устойчивом ощущении, что «сам» он, то есть его эмпирическое Я, к процессу создания произведения и к его результату как бы не имеет отношения: художник с трудом верит, что это создано им. И, по мнению современного христианского писателя, художник в этом прав, ибо «состояние творческого экстаза есть состояние обожения, и в этом состоянии творит уже не человек, а богочеловек» . Это проявляется и в ясном ви дении отличия большого авторского Я в художественном повествовании от житейского Я самого писателя, о чем, в частности, говорил М. Пришвин. Иногда даже - в сознательном привлечении сил творческого Я, как в актерской практике М. Чехова 9.

Поэтому, стремясь к расширению эстетического опыта и к реализации его в произведениях, человек утверждает реальность и ценность не просто открывшейся ему картины мира, но и собственного высшего, творческого Я, которому эта картина открывается. Благодаря этому художественное творчество действительно может стать путем самопознания и творческой самореализации - того становления Собой, которое, с нашей точки зрения, является сутью процесса развития человека. Когда, например, Ф. Шуберт пишет в дневнике, что музыкальная тема приходит к нему, как голос с небесной родины, его слова нужно понимать в буквальном смысле. В этом, в первую очередь, состоит мотивирующий аспект ЭО к миру.

Теперь пора признать, что в сказанном до сих пор об ЭО нет практически ничего собственно «эстетического», специфичного только для искусства и не присущего другим видам творчества. Так, философ В. Соловьев писал: «Мы познаем предмет или имеем общение с предметом двумя способами: и извне, со стороны нашей феноменальной отдельности, - знание относительное, в двух своих видах, как эмпирическое и рациональное, и изнутри, со стороны нашего абсолютного существа (курсив наш. - A.M.), внутренне связанного с существом познаваемого, - знание безусловное, мистическое» . Трансцендирование психологических границ эго, создающее условия для проявления в сознании и деятельности человека его высшего, творческого Я, является условием духовного развития в самом широком смысле слова, и, как мы полагаем, исходной точкой всех конкретных путей творческой самореализации человека, в том числе и в художественном творчестве.

А специфика каждого из этих путей должна проявиться в каком-то своеобразном аспекте или грани этого опыта. С этой точки зрения, важнейшая черта ЭО состоит в специфической восприимчивости человека к чувственной стороне действительности; она, собственно, и придает эстетический характер тому неотчужденному отношению к жизни, о котором у нас идет речь.

«Эстетическое» - это ведь и значит «связанное с чувственным восприятием». И для человека с развитым ЭО к миру особое значение приобретает внешний облик мира, его «форма», все то в мире, что можно непосредственно воспринимать чувствами.

И дело не в том, что сами внешние чувства обостряются и дают об окружающем более всестороннюю информацию, свободную от стереотипов, приблизительности или узости восприятия, включенного в повседневное поведение или в практическую деятельность. Главное - что человек начинает воспринимать чувственный облик людей, предметов, явлений природы, событий общественной жизни не как их «внешнюю сторону», а как выразительный лик - прямое выражение внутреннего состояния, настроения, характера, судьбы, индивидуально-неповторимой внутренней жизни, в основе родственной его собственной.

Мир уже не распадается на «внешнюю форму», которую человек непосредственно воспринимает, и «внутреннее содержание», о котором он умозаключает опосредованным путем: сама форма становится прозрачным носителем внутреннего содержания, от него абсолютно неотделимым. Чувственное восприятие художника (как и каждого эстетически развитого человека) - это в то же время сверхчувственное восприятие, в формах и звуках непосредственно схватывающее «невидимое» и «неслышимое» духовное содержание. Как и в предыдущих случаях, в подтверждение и разъяснение этой мысли можно привести бесчисленные высказывания выдающихся художников Востока и Запада. Ограничимся лишь немногими.

Один из персонажей О. Бальзака говорит: «Моя наблюдательность приобрела остроту инстинкта: не пренебрегая телесным обликом, она разгадывала душу - вернее сказать, она так схватывала внешность человека, что тотчас проникала и в его внутренний мир (курсив наш. - A.M. она позволяла мне жить жизнью того, на кого была обращена, ибо на¬деляла меня способностью отождествлять с ним самого себя...» .

М. Чехов утверждал, что внимание к внешнему облику человека, стремление уподобиться ему может приводить к непосредственному постижению его внутреннего мира .

Сказанное относится не только к восприятию внешнего облика другого человека и не только к зрительному восприятию, а характеризует весь чувственно воспринимаемый пласт действительности, каким он предстает человеку с развитым ЭО. Знаменитый дирижер В. Фунтвенглер так определяет задачу музыкального исполнительства: «Душа должна быть формой и форма - душой» . Р.М. Рильке видит задачу художника в том, чтобы создать форму, поверхность вещи. Он говорит: «...Не поверхность ли все то, что перед нами, все, что мы воспринимаем, объясняем, истолковываем? Всяческое счастье, от которого вовеки веков трепетали сердца, всяческое величие, мысль о котором почти разрушает нас... в одно какое-то мгновение все это было лишь надутыми губами, поднятыми бровями, тенью на лбу, этой черточкой у рта... этим сумраком на лице... пятнами и полосками звериной шкуры, морщиной утеса, углублением плода... Есть только одна единственная, тысячекратно подвижная, изменчивая поверхность» .

Эта особая ценностная значимость облика предмета и чувственно воспринимаемого пласта действительности в целом имеет поистине ключевое значение для понимания специфики ЭО как основы художественного творчества10. С одной стороны, она дает импульс к созданию художественного образа (что не требует разъяснений). С другой, она делает создание такого образа принципиально возможным.

Благодаря ей, непосредственное переживание своего сущностного единства с предметом ЭО включает в себя и значимость индивидуальности и самоценности самого предмета, выраженной в неповторимом чувственном облике.

Человек сохраняет по отношению к предмету позицию вненаходимости, что и дает возможность придать форму тому, что открывается в эстетическом переживании. Этот вопрос с большой глубиной рассматривается в работах М. Бахтина, в частности, в связи с критикой концепции «вчувствования», о чем нам еще предстоит говорить позже. Как мы видели, граница Я и не-Я, обозначенная тем, что предметы и явления имеют «поверхность» и форму, повернуты к созерцающему внешней стороной, - это граница в эстетическом переживании преодолевается, но не уничтожается. Форма отдельных предметов перестает их быть «скорлупой», непосредственно раскрывает их внутреннюю жизнь, но и сама сохраняется в сердцевине эстетического опыта, не давая ему превратиться в бесформенное переживание всеединства. В этом существенное отличие эстетического отношения от других, выработанных в истории культуры путей преодоления эгоцентрической замкнутости и постижения единства человека с универсумом - путей, на которых многообразие отдельных конечных форм существования (включая собственное индивидуальное Я) рассматривается как иллюзия и помеха, и специально вырабатывается невосприимчивость к нему. Путь совершается как бы «с закрытыми глазами», тогда как развитие эстетического отношения к миру, напротив, требует сверхчувственной зоркости, которая, по выражению М. Пришвина, позволяет художнику «видеть мир с лица». Иллюстрацией к сказанному могут служить слова Р. Тагора: «...Вокруг расстилаются небо, вода и земля, река подернута мелкою рябью, случайный прохожий тихо движется вдоль бечевника, мимо скользит небольшая лодка, темная линия деревьев пересекает залитые лунным светом поля, а за ними виднеется спящая деревня, обрамленная густой тенью своих рощ, - все это поистине кажется иллюзией Майи. И все же это самодовлеет и захватывает ум и сердце более реально, чем сама истина, которая есть только абстракция. И становится совершенно непонятным, какого рода спасение души может дать освобождение от всего этого» .

Сказанное позволяет понять, что в эстетическом переживании и творчестве оценивается как «красота»: это - «прозрачность» внешней, чувственной формы предмета, которая в момент эстетического переживания непосредственно раскрывает внутреннее сверхчувственное содержание, родственное воспринимающему человеку.

А это значит, что переживание «красоты» - одно из проявлений ЭО человека к действительности, а не следствие воздействия чисто объективных, измеримых свойств предмета (хотя в определенном мировоззренческом контексте может найти место и такое понимание красоты). Поэтому поэт видит, что «в мире нет места, где бы не были натянуты струны его ви ны (муз. инструмент. - A.M.)... и что незачем далеко ходить, когда можно вызвать прекрасные звуки на тех из них, которые находятся под рукой» .

«Для художника все прекрасно, - утверждает О. Роден, - так как в каждом существе и в каждой вещи его проницательный взор открывает характер , то есть внутреннюю правду, которая просвечивает под внешней формой. И это правда - сама красота» . Поэтому в художественном изображении, которое создается именно как чувственно воспринимаемая форма, непосредственно раскрывающая сверхчувственное содержание, «прекрасным» оказывается зачастую «некрасивое», неприметное, незначительное с житейской точки зрения.

М. Врубель так говорит об этом в одном из писем: «...сколько красоты у нас на Руси!.. И знаешь, что стоит во главе этой красоты - форма, которая создана природой вовек. И без справок с кодексом международной эстетики, но бесконечно дорога, потому что она - носительница души, которая тебе одному откроется и расскажет тебе твою» .

Та же мысль выражена в известном стихотворении Н. Заболоцкого «Некрасивая девочка»:

И пусть черты ее нехороши, И нечем ей пленить воображенье - Младенческая грация души Уже сквозит в любом ее движеньи. А если это так, то что есть красота, И почему ее обожествляют люди? Сосуд она, в котором пустота, Или огонь, мерцающий в сосуде?

Красота для художника не во внешней форме как таковой: с этой точки зрения девочка некрасива, «черты ее нехороши» (да и Врубель в приведенном высказывании явно имеет в виду «некрасивые» явления природы, оттого и иронизирует насчет кодекса эстетики).

Она и не в нравственных качествах, которые можно было бы словесно определить в общей форме и оценивать с чисто нравственной точки зрения, независимо от внешнего облика человека - такой предмет лежал бы вне области эстетического. Красота в том, что внутреннее просвечивает во внешнем, душа сквозит в движеньи, невидимое становится видимым, форма - носительницей души".

Подчеркиваем: мы не пытаемся дать строгое определение «красоты» как эстетического термина. Но мы считаем необходимым прояснить действительное содержание, связанное с данным понятием в практике искусства, охарактеризовать специфическое видение внешнего облика предмета, которое неотделимо от эстетического переживания и которое побуждает художника к созданию произведения.

Возможно, описанная нами реальность душевного опыта художника будет в дальнейшем более адекватно обозначена каким-то другим словом, взамен термина «красота», имеющего, как уже было отмечено, разные значения в художественной практике, в эстетической теории и в быту.

Соотнесение нашего понимания красоты с традиционными категориями эстетики или с древним понятием «прекраснодоброго» (калокагатия) не может быть, разумеется, предпринято в рамках этой работы.

Приобщение детей к художественно-эстетической деятельности. Игры и занятия с детьми 1-3 лет Ганошенко Наталья Ивановна

Формирование эстетического отношения к окружающему миру

Предметом совместного эстетического переживания взрослого и ребенка могут быть не только произведения искусства, но и проявления красоты в обыденной жизни: яркий коврик на полу, ваза на столе, разноцветные чашки для чая, нарядная одежда (бантики, вышивка на кармашке, красивые пуговки). Например, расставляя на столе посуду, воспитатель может спросить детей: «А где наши красивые чашечки? Вот такие желтенькие поставим на стол Машеньке и Пете, а с красными пятнышками – Сашеньке и Танюше». Можно попросить малышей выбрать вазу для принесенных с прогулки цветов или листьев и сказать: «Вот какой получился красивый букет!»

Рассматривая с детьми картинки в книжках, полезно обращать их внимание на одежду персонажей (красивые красные сапожки у петушка, яркий, веселый узор на сарафане у матрешки). Также следует привлекать внимание детей к противоположным персонажам: аккуратная девочка и девочка-грязнуля. С целью ознакомления малышей с эталонами «красивый – некрасивый» можно заранее подобрать соответствующие картинки и обсудить их с малышами. При этом в качестве негативного примера нельзя использовать особенности внешнего облика детей.

Особое внимание следует уделять интерьеру помещения , в котором находятся дети. Известно, что для развития у человека умения воспринимать и различать красивое и некрасивое чрезвычайно важное значение имеет ранний опыт. Групповые помещения, лестницы, коридоры детского учреждения должны быть оформлены красиво, со вкусом. Их могут украсить детские рисунки, поделки, репродукции картин, экспозиции произведений народного творчества, игрушки. Экспозиции следует периодически менять, обращая внимание детей на то новое и красивое, что появилось в групповом помещении. Предметом совместного наблюдения может стать только что распустившийся цветок на подоконнике или необычные цветы в вазе, засушенные листья различных деревьев (их цвет, форма) и др.

Очень важно обращать внимание малышей на красоту природы во всех ее проявлениях (например, деревья и трава осенью и весной; сверкающий снег или иней, узор ледяных лужиц, прозрачные сосульки; разноцветная радуга и т.д.). Можно заранее подобрать соответствующие стихи или отрывки из них, записи музыкальных фрагментов, картинки, которые будут способствовать эмоциональному отклику ребенка на окружающее, закрепят полученные им впечатления. Во время прогулки нужно побуждать детей играть с разнообразными природными материалами: листьями, травой, снегом, песком, камешками, водой и т.д. Так, можно складывать коврики из веточек и цветов, украшать домики из песка травой и камешками. Полезно предлагать детям сравнивать наблюдаемые явления, пользуясь художественными образами («листики шуршат, как будто шепчутся»; «камешек холодный, как льдинка» или «похож на лягушку»). Малыши учатся чувствовать уникальность, необычность происходящего в природе (разноцветная капелька дождя на веточке, распустившийся цветок, цветовая гамма неба, скрип снега и т.д.). Такие наблюдения способствуют накоплению у детей художественных впечатлений, создают основу для развития эстетической деятельности.

Малыши чрезвычайно чувствительны к эмоциональным проявлениям взрослого: его искреннее восхищение или удивление при встрече с прекрасным всегда находят у детей отклик. Любые попытки малыша выразить свои эстетические переживания должны находить поддержку и одобрение взрослого. Следует учитывать, что эстетические эмоции не могут возникнуть у ребенка по указанию педагога, для этого требуется особый настрой. Взрослый может лишь способствовать его возникновению. Необходимо проявлять чуткость и деликатность по отношению к чувствам малыша. Принуждение и навязывание приводят к выхолащиванию чувств и формированию у ребенка негативного отношения к художественно-эстетической деятельности.

Особое значение в эстетическом воспитании имеет знакомство детей с произведениями искусства . Чем раньше состоится встреча ребенка с миром искусства – тем лучше. При этом необходимо соблюдать меру, исходя из индивидуальных особенностей ребенка, его желаний, предпочтений. Если малышу не хочется слушать музыку, стихотворение (он устал, отвлекся) – не стоит настаивать, можно привлечь его внимание в другой раз или подобрать для совместного восприятия с ним другое произведение.

Для обогащения запаса детских художественных впечатлений полезно прослушивать фрагменты классических поэтических и музыкальных произведений. Малыши с удовольствием двигаются под эмоционально выразительные отрывки музыки М. Глинки, П. Чайковского, А. Вивальди, Ж. Бизе, охотно фантазируют, ассоциируя музыкальные образы со своими жизненными впечатлениями. Важно, чтобы произведения искусства были включены в контекст общения взрослого с ребенком. Выходя с малышами на прогулку, педагог может выразительно прочитать подходящее стихотворение о природе А. Пушкина, А. Фета, Ф. Тютчева; укладывая детей спать – спеть колыбельную; во время чтения рассмотреть с ребятами иллюстрации В. Васнецова, И. Билибина, Т. Мавриной.

Из книги Занятия по развитию речи в средней группе детского сада. Планы занятий автора Гербова Валентина Викторовна

Формирование словаря Поскольку работа по обогащению и уточнению словаря дошкольников предполагает активное познание ими окружающей действительности, она входит в разные виды деятельности детей: игровую, бытовую, трудовую, учебную – и, следовательно, осуществляется и в

Из книги Образ жизни, который мы выбираем автора Фёрстер Фридрих Вильгельм

Формирование грамматически правильной речи Грамматический строй языка дети усваивают в процессе общения со взрослыми и сверстниками. Из речи окружающих людей они заимствуют слова в разных грамматических формах и постепенно начинают самостоятельно пользоваться

Из книги Гиперактивный ребенок – это навсегда? Альтернативный взгляд на проблему автора Кругляк Лев

Из книги Психология развития человека [Развитие субъективной реальности в онтогенезе] автора Слободчиков Виктор Иванович

Из книги От нуля до букваря автора Аникеева Лариса Шиковна

Формирование желаемого поведения в классе Учителю всегда приходится задумываться, как создать необходимые стимулы для учебы и нужную атмосферу в классе, способствующие хорошему поведению учеников и их желанию изу-чать учебную программу. Дети с СДВГ нуждаются в

Из книги Как заниматься самообразованием автора Рубакин Николай Александрович

Становление предметного отношения к миру Прямохождение и речь резко изменяют ситуацию развития на втором году жизни ребенка. Самостоятельное перемещение в пространстве и новый характер отношений ребенка к предметному миру приводят к изменению отношений ребенка и

Из книги Энциклопедия методов раннего развития автора Рапопорт Анна

Формирование активного иммунитета Ребенок рождается свободным от микробной флоры, но уже с первых часов его организм заселяется микроорганизмами, которые будут сопровождать его всю жизнь. Новорожденные и дети первых месяцев жизни обладают пассивным иммунитетом к

Из книги Как воспитать незаурядную личность автора Бадрак Валентин Владимирович

Из книги До трех еще рано автора Биддалф Стив

Формирование положительного самосознания ребенка Для гармоничного развития личности ребенка необходимо на первом году его жизни создать такие условия, чтобы он был абсолютно уверен - я умный, красивый и любимый. Для этого чаще ласкайте детей, держите их на руках,

Из книги Нежные мальчики, сильные девочки… автора Гусева Юлия Евгеньевна

Формирование основ речи Самое главное правило - как можно больше говорите с малышом, пусть ему только один-два месяца. Объясняйте ему все, что происходит, рассказывайте об окружающих предметах и людях. Пусть каждое ваше действие, от кормления до умывания, сопровождается

Из книги Приемный ребенок. Жизненный путь, помощь и поддерка автора Панюшева Татьяна

Формирование музыкальных образов Помогайте ребенку формировать музыкальные образы животных. Например, когда малыш нажал клавишу с низким звуком, покажите ему картинку с медведем. Если услышите, что ребенок стучит по клавишам с высокими звуками, покажите изображение

Из книги Когнитивные стили. О природе индивидуального ума автора Холодная Марина Александровна

Из книги автора

Из книги автора

Формирование отношения к собственной внешности, телу и здоровью Каждый человек имеет тело. И соответственно, отношение к собственному телу. Мужественность и женственность традиционно символизируются и выражаются разными способами, в том числе и телесно. «Настоящим

Из книги автора

Глава 2 Формирование и нарушение привязанности Привязанность – это стремление к близости с другим человеком и к сохранению этой близости. Глубокие эмоциональные связи со значимыми людьми служат основой и источником жизненных сил для каждого из нас. Для детей же это –

Из книги автора

Стили познавательного отношения к миру (эпистемологические стили) Эпистемологические стили – это индивидуально-своеобразные формы познавательного отношения к окружающему миру и самому себе как субъекту познавательной деятельности.Дж. Росс отмечал, что у каждого

За всю историю учений о эстетике и о прекрасном было много различных теорий возникновения у человека эстетического восприятия и понимания чего-либо. Некоторые древние считали, что это дар Божий, в то время Чарльз Дарвин считал, что чувство прекрасного нам передалось непосредственно от животных. В своих убеждениях он опирался на многие наблюдения за животными, которые проводил в течении жизни. Однако, я считаю, нельзя утверждать, что умение воспринимать мир и все нас окружающее эстетически досталось нам от наших животных предков.

Вначале разберемся, что же такое «эстетическое восприятие мира». Эстетическое восприятие мира , в моем понимании – это абсолютно осознанный процесс создания и формирования у человека эстетического отношения к окружающему миру и действительности, которое развивалось вместе с человечеством.

Я считаю, что нельзя утверждать, что человек приобрел бессознательно способность к эстетическому восприятию мира и его материального и духовного окружения. Ведь мы можем наблюдать и проследить с самых ранних цивилизаций и до настоящего времени как развивалось и формировалось понимание прекрасного у людей, как менялись их вкусы и предпочтения.

С долгим течением времени эстетическое восприятие в общих массах менялось. Если возьмем, к примеру, древнюю Грецию и античность в общем, то увидим, что прекрасное выражалось в различных великих архитектурных сооружениях, скульптурах. Древние греки, также, находили эстетическим и прекрасным само человеческое тело, его считали венцом творения Господа. По сути, почти вся направленность античности была на культ человеческого тела и его обожествления. Почти и полностью обнаженные тела изображались в виде скульптур, картин, фресках, которые сохранились и по сей день.

Более того, даже в более древних цивилизациях по-своему понимали эстетику и люди того времени имели свое эстетическое отношение к миру, хоть и своеобразное, как по меркам современных людей. Своеобразное мировоззрение люди имели с учетом их религиозной культуры, окружающей среды. Древние египтяне оставили нам такие великие объекты, при виде которых многие ощущают эстетическое удовольствие.

Таковыми являются древние египетские пирамиды, сфинкс, настенные иероглифы и различные украшения. Больше всего мне нравится величественный сфинкс. Сфинксы в египетской культуре изображали в виде животного (чаще это было тело льва), с человеческой головой.

В отдельных случаях вместо человеческих голов могли сооружать сфинкса с головой сокола, и еще в более редких случаях встречается голова барана. Слово «сфинкс» переводится, как «душительница». Данное название было выбрано не случайно, ведь сфинксы имели священную миссию — они оберегали фараонов в загробной жизни. На самом деле, культура древнего Египта очень интересна и завораживающая. Также, невероятное количество необычных богов просто захватывает дух.

Но перейдя от древнего Египта и античности к средневековью мы видим остановку и невероятный регресс в плане культуры и создании эстетических объектов. Виной всему этому, по большей части, играет приход церкви к абсолютной власти и всеобщим контролем населения. Церковь запрещала заниматься развитием культуры, созданием картин, скульптур и почти всего, что можно отнести к эстетическому восприятия мира у людей того времени.

По сути, чуть ли не единственными объектами для эстетического восприятия остались великие соборы и храмы из периода средневековья. К построению соборов и храмов уделялось очень много усилий и денег, что дало свои плоды. Теперь мы можем наслаждаться различными архитектурными построениями того времени, которые, как эхо, позволяют нам прочувствовать и представить быт и обстановку людей во времена средневековья.

Но на смену серой эпохи средневековья приходит эпоха возрождения, или ренессанса. Она занимает, относительно, не долгий период времени и, частично, возвращает эпоху античности. Церковь подвергаясь постоянной критике уходит на задний план, вновь набирает огромную популярность гуманизм, культ человеческого тела. Самыми яркими представителями эпохи ренессанса были такие выдающиеся люди как: Леонардо да Винчи, Рафаэль, Уильям Шекспир и многие другие, которые внесли огромный вклад в культуру.

Как мы можем наблюдать, человечество с самых древних времен создавало объекты эстетического наслаждения. С течением времени искусство менялось и принимало различные течения и направления. Но по-прежнему нет единого объекта искусства, который бы вызывал у всех людей эстетическое удовольствие одинаково. Ведь каждый человек формирует в течении жизни свои определенные вкусы, взгляды, в конце концов, свое личное понимание и осознание эстетики и прекрасного.

На формирование вкусов и взглядов влияет очень много факторов, таких как: воспитание, социальное окружение из которых берут начало взгляды и вкусы на определенные вещи, которые, в свою очередь, воплощаются в личное и уникальное понимание и отношение к эстетическому.

Кто-то находит что-то прекрасное в некоторых видах музыки, которую мало кто оценит, некоторые же в иных экзотических вещах, но в общих чертах это направление искусства называет «арт-хаус». Означает оно направленность на определенную аудиторию людей. Различных вариаций эстетического и прекрасного невероятное количество, но, в конце концов, каждый человек находит что-то прекрасное для себя.